— Мне нужно найти покупателя. А товар — это точно, редчайший и очень ценный.
Глаза Ренара блеснули, хвост вильнул, вновь подметая мостовую.
— Вот этот, — Ксюша протянула Ренару камень желаний.
***
Взгляд лиса сразу погас.
— Ни один идиот Парижа не купит это, — буркнул он, отворачиваясь от Ксюши и теряя к ней интерес.
— Но Жан сказал ты сможешь помочь. Только Ренар и способен на это, сказал он мне! — Ксюша решила попробовать убедить лиса лестью.
— Ты пытаешься соврать королю лжи, — засмеялся рыжий. — Попробуй придумать что-то умнее. Зачем ты взяла камень желаний у низшего, если хочешь продать?
— Мне его обманом дали, — буркнула Ксюша, вызвав смешок. — Я не шучу, я из другого мира, — обиженно произнесла она.
Спокойная реакция фарфадета на ее рассказ убедила девушку, что ничего необычного в таких перемещениях нет — просто не стоит попадаться инквизитору. Это было ошибкой. К Ренару как раз подошел какой-то торговец из Английского Королевства и услышав девушку, взглянул как на умалишенную. Удостоверившись в ее нормальности, он, отшатнулся, зашептал “еретичка” и поспешно убежал.
Ренар недовольно проводил взглядом человека, что избежал участи быть обманутым на пару денье, а может и су, и произнес:
— Наказание для еретика — выжигание губ железом, — он выразительно посмотрел на стражников. — Я не буду тебя сдавать, но и ты не создавай мне дурную славу, говоря здесь о “другом мире”.
Надежда избавиться от камня растаяла, словно шоколад на полуденном солнце. Но почему-то это волновало Ксюшу намного меньше, чем могло. Впрочем, даже перспектива инквизиторского наказания ее не напугала — Ксюша скорее ощутила досаду, что Ренар больше не хотел разговаривать. А ведь лис наверняка знал какой-нибудь способ избавить от камня. Мог убедить иностранного торговца купить волшебную безделушку или подарить, как подарил денье тому сирийцу.
Все это теперь потускнело и перестало интересовать. Ксюша уже слишком сильно хотела есть и самым важным стало пообедать. Если инквизиция поймает ее прямо сейчас, единственное, что они услышат будет: “я сознаюсь во всем, только накормите”. Прошло уже несколько часов, после того как она оказалась в средневековье — а это значит куча времени после завтрака. Гипокрас был забыт. Ксюша тоскливо оглядела нескольких торговцев, что варили похлебки:
— Всего один лиард, и миска мясной похлебки ваша!
— Денье, один денье — наваристый овощной бульон со свежим хлебом!
Ксюша сглотнула слюну — у нее не было ни монетки. Она было хотела одолжить у лиса, но тот так активно не замечал ее, что Ксюша смиренно потопала в другую сторону.