— Это лишнее. Мне все объяснили — всего лишь представление, ничего личного. Разве я плохо справилась?
— Этого я не знаю. Марго завтра расскажет. Просто будь с ним осторожна, он мастер дурить головы наивным девушкам.
— А я наивная? — кажется, Лив, правда, удивилась, что я ее так охарактеризовал.
— Раньше была.
— Я выросла, — упрямо вздернула подбородок. — И с мастерами дурить головы как-нибудь сама справлюсь. Еще что-то? Зачем ты пришел?
— Хотел убедиться, что представление закончилось безопасно для тебя.
Нахмурился и сел, разговор пошел совсем не туда. И зачем я сказал это, ведь, и правда, не мое дело.
— Вряд ли мне что-то угрожало, Александр.
Ее чуть высокомерная улыбка и блеск превосходства во взгляде больно хлестнули по самолюбию. Догадывается, что я до сих пор без ума от нее. И все еще готова наслаждаться этим… Стервочка… Что ж посмотрим, кто кого…
— Как мама?
— Нормально, — сразу смутилась и опустила глаза. — Продолжает лечиться.
Прекрасно помню, какой была Грейс до того, как муж довел ее до нервного срыва. Яркой, жизнерадостной, спокойной. И как она поддерживала своих детей во всех начинаниях, даже непоседу Марка. Их семья уничтожена не только в финансовом плане. Фред Тиндэйл испортил жизнь супруги, потом избаловал и распустил сына, а теперь и до дочери добрался. Но это уж точно меня не касается…
— Твой отец считает, что вскоре у него не будет денег на лечение жены.
— Он говорит, что они с Марком делают все возможное. Я тоже стараюсь…
Не смог не хмыкнуть в этом месте — старается она… Оливия поняла, что сказала не то и покраснела.
— Если Фред вдруг не сможет справиться с ситуацией, я помогу. Если ты, конечно, умеришь свою гордыню и попросишь о помощи. На лечение Грейс деньги найду.
— Для мамы я попрошу… Спасибо…
Оливия заламывает пальцы, а голос дрожит, будто сейчас расплачется. Чувствую себя козлом, но мне надоела эта неопределенность. Тиндэйлы предложили мне Лив, но ей об этом сообщить забыли. Разумеется, как только она станет моей, ни о каких группах поддержки и театрализованных ужинах с другими мужчинами и речи не будет.
— Это правильно, Лив, — встал, внимательно наблюдая за ее реакцией. — И помни, у любой доброты есть цена. Я не хочу, чтобы ты путалась с Леруа.
Последнее я буквально отчеканил, а потом направился к двери.
— Постой! — Оливия обогнала и остановилась передо мной. — Как ты сюда попал?
— Через балкон, — ответил недоуменно.
И что ее так взволновало? Переживает за меня? Не очень верится.
— Вот и выйди, пожалуйста, так же, — похоже, злится. — Представь, что о нас подумают, если увидят тебя.