— Слезай.
Я задумчиво поскреб подбородок. Пожал плечами. Слез. Коня тут же отвели куда-то за спины оборотней.
— Оружие.
Я только руками развел: не держим. Не поверили. Из-за спины вожака вынырнул поджарый боец, крепкие ладони в мгновение ока обхлопали меня со всех сторон, надо заметить, довольно профессионально. Отступив, оборотень красноречиво пожал плечами.
Подтянулись остальные, встали за спиной полукругом, все наличное оружие, от пистолетов до луков и арбалетов нацелено на мою скромную персону.
Уважают.
— Руки ему свяжите, — отрывисто приказал вожак. Я покорно протянул руки. А что делать? Начну ерепениться, вмиг за спину заломают. Оно мне надо? В кожу врезалась жесткая веревка. Вот теперь со Стрельцовым можно разбираться: в кольце бойцов и со связанными руками.
Первым ударил вожак. Прямой в челюсть заставил мир перевернуться, в глазах потемнело, звездочки закружились цветным хороводом. Сзади, под глухое рычание, поддержали, чтобы не упал. Дулами и пиками.
— Понял?
— Нет, — честно признался я, ощущая во рту солоноватый привкус крови.
Вожак от соло отказался, видно, пальчики ушиб. Налетела вся стая, что даже к лучшему, они друг другу больше мешали, а то совсем бы худо было. Отметелив ногами, подняли.
Поставили перед вожаком.
— Опять не понял? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Ты меня на «понял-понял» не бери, — прохрипел я, сплевывая кровь на землю. — Ближе к делу, я спешу.
Вожак оскалился от такой наглости, как волк, угодивший в яму.
— В седло его, — бросил он через плечо бойцам, возвращаясь к магбилю.
По дороге, покачиваясь поперек седла и скрипя зубами от боли, я стал догадываться, что им, собственно, нужно. В такой «деликатной» форме мне явно предлагают сотрудничество, пытаются сделать предложение, от которого я не смогу отказаться.
Уверены, что я успел кое в чем разобраться, и могу быть полезен. А это значит, если я хочу увидеть Роксану, нужно поломаться, выгадывая время, все тайны сразу не выкладывать. Меньше болтаешь – дольше живешь.
И наоборот – верно.
Не доезжая до города километра полтора, свернули на заросшую травой дорогу, едва заметную в зарослях травы. Конь нервно заспотыкался, а магбиль, так даже пару раз чуть ли не на руках переносили. Заброшенная дорога вывела нашу процессию к покинутой на произвол судьбы деревушке, которая кое-как примостилась на косогоре. Вросшие в землю избенки проводили нас укоризненным взглядом черных провалов заколоченных окон. Воронье, сидящее на худых крышах, при нашем появлении шумно снялось с места, и над головой закружила черная каркающая карусель.