У самого города, обнаглев, магбиль притерся почти впритык, только что бампер мой не полирует. Пришлось для начала свернуть к рынку. Азарово поручение, как ни странно, оказалось весьма кстати.
Довольно удачно припарковав магбиль, я нырнул в круговерть рыночной жизни, наполненной специфическими звуками и запахами. Оглянувшись, я успел увидеть, как из магбиля противника, с визгом затормозившего у входа в рынок, на ходу выскочил юркий парнишка. Крутанул головой, взгляд прищуренных глаз скользнул по толпе, пока оборотень, облегченно вздохнув, не заприметил меня. Белоснежные зубы ярко блеснули в оскале, парнишка спрятался за широкую спину какого-то крестьянина, но поздно. Я его уже засек. На его месте я бы при таком скоплении народа особо рот-то не разевал. Местные, при всей терпимости ко всяческим расам, не упускают возможности вздуть зазевавшегося оборотня…
Я остановился и посмотрел в глаза настырному преследователю, которые на мгновение блеснули серебром. Но, по понятным причинам, на трансформацию оборотень не решился, поэтому мой проникновенный взгляд, подкрепленный рукой, лежащей на пистолете, возымел правильное действие: верхняя губа оборотня дернулась в оскале, но он развел руками и исчез-таки из поля зрения.
То-то же…
Я двинулся сквозь толпу, поглядывая вокруг в поисках знакомых ориентиров. В этом городке мне приходилось бывать, давненько, правда, но в провинции время течет неспешно, поэтому все вокруг узнаваемо. В тот раз меня сюда приводило одно запутанное дело, благополучно завершившееся только благодаря местному сыскарю, Будимиру, оказавшую неоценимую помощь. Если бы не он, пришлось бы туго, но, на мое счастье, Будимир оказался толковым парнем, все делал, не задавая глупых вопросов.
Есть люди, которым пока объяснишь, что от них требуется, так проще самому все сделать. Будимир же понимал все буквально с полуслова. Мы с ним всего неделю общались, а сдружились на всю жизнь. Особенно этому способствовало одно обстоятельство: мне довелось спасти жизнь ему, а он не замедлил ответить тем же. Такие вот разменушки получились.
Правда, после дошли до меня слухи, что службу он оставил, и теперь держит постоялый двор где-то на окраине. Осталось надеяться, что он не растерял прежнего задора и не откажет в дружеской поддержке старому знакомому.
Постоялый двор я нашел на удивление быстро. Заведение оказалось популярным, если не сказать больше. Первый же встречный мальчишка сладился за символическую плату проводить меня к нему. Попетляв по узким улочкам, мы вышли на бывший пустырь. Передо мной предстало добротное здание, окруженное высоким забором, мальчишка получил причитающееся вознаграждение и словно сквозь землю провалился, предоставив мне возможность самому стучаться в тяжелые ворота. Калитку в воротах открыл коренастый мужичек, и, не задавая лишних вопросов, пропустил меня во двор. Меня всегда умиляла наивность людей: какой смысл в высоких и крепких заборах, если открывают калитку, даже не спросив: «Кто стучится в дверь моя?»