Но только я до этого добрался, крысючка как заверещит, глаза закатила, на губах пена. Я глазом моргнуть не успел, а она вырубилась. Ну, я по мордашке похлопал, не помогает, лежит, как покойница. Тогда взял я графин со стола и как плюхнул воды. Воровка дернулась, губы зашевелились, лапы заскребли, смотрю, она трансформация началась, обратный процесс пошел, — Будимира невольно передернуло от отвращения. — Ты не поверишь: шесть секунд, и из веревок выскользнула здоровая белая крыса. Я опять телепатию применил, ан поздно: мысли только крысиные остались, — Будимир виновато развел руками. — Так я больше ничего и не узнал. Получается, чары с неё снял я, а ты лишился свидетеля. Такие вот дела.
— Это вряд ли, — успокоил я Будимира. — Скорее всего, просто совпадение. Наверняка Скорпио наблюдал за подопечной, и, убедившись в провале, принял меры. Так что не переживай. А кристалл-то она нашла?
— В том-то и дело, что нет, — оживился Будимир. — Мелькала у неё мысль сожаления, что не туда её отправили искать. Крысючка была уверенна, что в замке кристалла нет. Но был, она успела-таки найти место, где он раньше хранился.
— Да ты что! И где?
Будимир показал на аквариум, где метались взъерошенные рыбы в замутненной воде. Большая раковина, до этого лежавшая на дне аквариума, вынута и теперь лежит на полу в луже воды. Ай, да Мажеровский, ай да краб бесхвостый! На самом виду прятал. Даже я, когда осматривал кабинет, в аквариум не догадался слазить, вроде бы и так все видно, зачем руки мочить. Но кристалл перепрятан. Найти бы еще – куда?
Интересно, мне померещилось, или крыса действительно подмигнула?
Поняв, что из крысючки, ставшей обычной крысой, больше ничего не вытянуть даже с помощью паранормальных способностей Будимира, я вернулся к более насущным проблемам. Точнее, к проблеме безопасности хозяев, за жизнь которых я несу ответственность, но которые, тем не менее, в данный момент скучают на необитаемом острове. Как ни крути, а неправильно это, нужно срочно исправлять.
Роксана и так не подарок, а Роксана не выспавшаяся – не подарок вдвойне. Пока я разбудил её до более-менее вменяемого состояния, столько нового о себе узнал! Но, в конце концов, ведьма соизволила проснуться, пушистые ресницы распахнулись, в карих глазах сверкнули молнии, и Роксана рывком поднялась из кресла, провокационно сбрасывая на пол одеяло. Зажмурившись, я запричитал, пытаясь смягчить суровое сердце ведьмы:
— Роксана, солнышко мое! Чес слово, кабы не крайняя надобность в твоих безграничных возможностях, да разве я посмел бы потревожить твой сон.