— Таким образом, для печати на мимеографе нам нужно, чтобы бумага была настолько тонкой, что сквозь неё можно будет видеть. Затем требуется покрыть её очень тонким слоем воска, вот только этот слой должен быть ровным. Для этого нам и нужен ролик.
— Ролик? Что-то вроде того, что я делал раньше? — спросил Иоганн.
— Не совсем, — сказала я, покачав головой.
Затем я посмотрела на Лутца, и он, подсматривая в подготовленную мной шпаргалку, принялся объяснить.
— Госпожа Розмайн хочет машину для нанесения воска. Она будет состоять из двух прижимающихся друг к другу роликов и лотка под ними. В лоток помещается воск, а под лотком разводится огонь, чтобы этот воск растопить. Должно выглядеть примерно вот так.
Лутц показал им набросок, который я нарисовала, после чего продолжил своё объяснение. Он рассказал, что если сделать несколько оборотов роликов, когда под ними находится нагретый воск, то расплавленный воск прилипнет к ним. После этого можно просунуть лист бумаги между двумя роликами, повернув их настолько, чтобы с другой стороны показался край листа. После этого зацепить лист тонкими кусочками дерева, вроде зубочисток. Дальше один человек будет поворачивать ручку машины, а второй, держа лист за зубочистки, будет медленно протягивать бумагу между роликами. В результате слой воска должен получиться настолько тонким, чтобы он мог сразу же застыть. Таким образом у нас получится вощёная бумага.
— Прошу прощения, что могу дать лишь грубое объяснение. Я недостаточно хорошо помню детали, чтобы нарисовать подробный чертёж.
Пока Лутц объяснял, Иоганн задумчиво хмурился, смотря на мой набросок. А вот Зак слушал с большим интересом. Смотря на мой набросок, он с сияющими глазами задавал различные вопросы.
— Госпожа Розмайн, если машина будет делать то, что вам нужно, вы не против если я изменю её форму?
— Конечно. Мне важно, чтобы машина могла наносить равномерно тонкий слой воска. Внешний вид не имеет значения.
В итоге мы решили, что они вернутся с черновыми чертежами через три дня. Тогда я и решу, какой дизайн мы будем использовать.
— Я обязательно стану «Гутенбергом»! — заявил Зак, выпятив грудь.
Зак был так взволнован, что его глаза просто сияли, отчего казались серебристыми. Видя, его пылающие соперничеством глаза, Иоганн отступил на шаг и недовольно покачал головой.
— Я не хочу терять своего покровителя, поэтому приложу все силы для работы, которую ценит госпожа Розмайн. Но мне не нужен этот титул. Зак, ты можешь забрать его себе. Пожалуйста, постарайся!
Титул «Гутенберг» был чисто символическим, но он подходил Иоганну, который стремился хорошо выполнять свою работу. Я надеюсь, чтобы все мои работники, помогающие распространению полиграфии, будут такими же скромными и преданными делу. Но когда я упомянула об этом, Лутц сзади прошептал мне что-то странное. Он сказал: