Гектор на мгновение задержал взгляд, после чего посмотрел на своего второго ребёнка.
— Et tu, Enrique?[2] Знаешь, что сделает твой брат, если унаследует мой пост?
— Знаю, — ответил Энрике, — но заигрывание с Психами в этот список не входит.
— Хорошо сказано, брат, — добавил Альфонс. — Энрике будет моим вице-президентом, и мы приберём устроенный тобой бардак. Мы перекуём Dynamis такой, какой она должна была быть. Маяком, который восстановит цивилизацию, в которой не будет места Психам и, конечно же, Августу. Ты не сумел достигнуть мечты, отец, но с нами такого не произойдёт.
— Идёмте с нами, мистер Манада. — Солнышко ненадолго усилил жар вокруг себя. — Я обещаю, что вам не навредят и вам будет предоставлено право на справедливое судебное разбирательство.
— Отец, выбери элегантный выход из положения, — умолял Энрике и кинул взгляд на Альфонса. — Иначе… всё обернётся по-другому.
В течение долгого мучительного момента генеральный директор Dynamis ничего не говорил. Он медленно взглянул на своих сыновей, затем на Леонарда и, наконец, на бойцов Частной охраны за их спинами. Будь то страх перед Альфонсом Манада, отвращение или оппортунизм, ни один из них не встанет на защиту своего работодателя.
Похоже, в Dynamis стремительно сменилась власть.
В конце концов, хотя Райан подготовился к бою, Гектор Манада сдался.
— Глупцы, вы всех нас обрекаете.
— Это новый рассвет для Dynamis, отец, — заявил Альфонс Манада. Он выглядел вполне довольным собой. — И он давно должен был наступить.
— После меня хоть потоп, — с тихим достоинством пророчествовал Гектор Манада, и солдаты схватили его за руки.
Когда Райан взглянул на возвышающегося Альфонса, который наблюдал за тем, как уводят его отца, путешественник во времени понял, что он, возможно, поставил во главе Dynamis кого-то гораздо более опасного.
— Это всё? — спросил курьер Энрике. — После всего, что он сделал, вы просто поговорили об этом?
— А ты ждал шквального огня? — сухо ответил менеджер «Иль мильоре». — В отличие от Августа, мы не решаем все наши проблемы стрельбой. Моего отца много как можно назвать, но уж точно не фанатиком. Он скорее уйдёт в вынужденную отставку, чем умрёт впустую.
— Так… что, вы собираетесь заточить его на частном острове, как Наполеона?
— Вполне вероятно. Если всё пойдёт так, как ожидается, его активы будут конфискованы, он будет окружён людьми Альфонса, и у него не останется никакой формы власти. — Энрике неодобрительно посмотрел на Райана. — Это то, что мы, взрослые, называем дипломатией, Романо. Это скучно, но обычно избавляет нас от кровопролития.