Райан немного сожалел, что не отправился в самоубийственный поход, как Саймон, когда у него была такая возможность. По крайней мере, он доставит своим тюремщикам радости, пусть и по-своему.
Его старые глаза блуждали по краю комнаты и туннелю за ней. Он почти достиг отметки в пятнадцать километров, когда его тело окончательно подвело его, и это останется одним из его последних сожалений.
Но больше всего Райан сожалел о том, что не отыскал Лен. Что никогда не узнал, что с ней случилось. За эти годы он научился огромному количеству вещей, поглощал все источники знаний, которые попадали ему в руки, оттачивал свои боевые навыки, но так и не выяснил, что происходит с миром за этими стенами.
Он умрёт, не закончив все дела. И это было наиболее унизительно.
Но… по крайней мере, это была жизнь. Он победил Кровотока и был уверен, что тот никогда никого больше не убьёт. Райан сделал не всё, что мог бы, но он попытался. Может быть, это была последняя попытка старика заглушить угрызения совести, но… когда он в последний раз закрыл глаза, странник подумал, что нашёл принятие, о котором Саймон втолковывал ему так давно.
Принятие своей судьбы не принесло ему счастья.
Но оно принесло ему покой.
И с этой мыслью Райан заснул.
* * *
И снова проснулся из-за яркого света, бьющему в лицо.
— Что за… — Странник поднял руку, всепоглощающее сияние было слишком сильным. Оно обожгло его глаза своим блеском, и эта странная сила коснулась его щёк.
Это был… ветер?
Когда Райан привык к свету, он понял, что видит солнце. Его рука больше не была морщинистой, ноги могли нести его, а он снова чувствовал себя молодым. Очень молодым, очень сильным. Он снова вдохнул свежий воздух, в первый раз почти за столетие.
Когда он посмотрел вниз и увидел Монако, Райану не потребовалось много времени, чтобы понять, где он находится.
Это был тот самый каменный мыс, на котором он сделал последнее сохранение почти столетие назад.
— Но я… но я умер. Я умер в Монако, и моя сила…
Карманное измерение блокировало остановку времени, но не точку сохранения? И всё же то, как он погиб… Это нельзя было спутать ни с чем другим. Райан знал это глубоко внутри себя.
Старость.
Райан Романо умер от старости.
И всё вернулось.
На.
Круги!
СВОЯ!
— Я не могу умереть от старости, — понял Райан и рухнул на колени. — Я… я бессмертен. Я бессмертен.
Это…
Это никогда не закончится.
Это никогда не закончится, вообще никогда.
Он всегда будет начинать сначала, снова и снова. На веки вечные. Монако смогло блокировать остановку времени, но даже ему не удалось отменить его точку сохранения. Даже старость её не отменяет.