Мадвик появился, когда на небо, глубокое, чёрное, как тот бархатный с монограммой мешочек, высыпали яркие звезды. Малый Лебедь, клюв и крыло которого указывали на северо-запад, Плащ Первого Короля, неправильным ломаным прямоугольником видневшийся внизу, у самого края купола, Бутон Чертополоха и почти рядом — Танцующий Медведь в самом центре, и много-много других точек, маленьких и не очень. Виррис, скорее всего, уже уснула — благодаря своей работе, отчасти монотонной, требующей сосредоточенности, она не имела проблем с бессонницей. Элге же, завернувшись в мягкое уютное покрывало, бездумно глядела в окно, когда внизу, под этим самом окном, раздался шорох, лёгкий, еле различимый. Мад отлично применял магию для передвижения по вертикальным поверхностям. Элге потянула створку на себя и через пару мгновений отстранённо наблюдала за тем, как молодой мужчина перекидывает через подоконник сначала одну ногу, потом вторую.
— Доброй ночи, маленькая моя.
Тихий шепот, тихий прыжок на пол, тихий стук закрываемого окна. Мад стоял в шаге от неё с явным намерением заключить в объятия, но… И хотелось, и невозможно теперь сделать этот маленький шаг навстречу. Не после салона госпожи Фатты.
— Зачем ты пришёл, Мад?
— Не мог не прийти после сегодняшней встречи. Очень хотел тебя увидеть, — печально улыбнулся он.
Простая одежда, простой низкий хвост вместо распущенных светлых волос, горькие складки возле губ, виноватые глаза цвета грозового неба: Элге уже знала, что в зависимости от эмоций его глаза меняют цвет с более светлого на тёмный. И сказать бы ему что-то жёсткое, отталкивающее, чтобы развернулся и исчез отсюда тем же путём, каким явился! Вместо этого Элге судорожно удерживала края покрывала у горла и не понимала, чего в ней сейчас больше: отчаянного ожидания чуда или холодной безнадёжности.
— Виделись. Днём, — против воли напомнила она, опуская глаза в пол.
Мадвик сделал свой шаг сам и обнял её, нахохлившуюся, выставившую локти в заведомо проигранной попытке сопротивления. Он просто молчал и гладил её по волосам.
— Неужели ничего нельзя сделать, Мад? Совсем-совсем ничего?
Девушка отстранилась, с непонятной надеждой вглядываясь в его грозовые глаза. Вдруг..?
Он прижался лбом к её лбу.
— Элге, если бы существовал способ безболезненно расторгнуть договор — я бы отменил его сразу же, — повторил Мадвик то, что уже говорил ей несколько дней назад.
У него был очень выразительный, роскошный голос, даже сейчас, когда он произносил слова еле слышно, почти шепча. Каждый звук этого великолепного голоса отзывался в теле Элге щекотными мурашками, малюсенькими разрядами молний.