Охладившись и приготовив тосты из цельнозернового хлеба с бананом, фруктовые смузи на двоих, я перебираюсь в палисадник. Он выполнен в классическом кантри-стиле — простота, лёгкость. Здесь всегда есть о чём подумать. Хочется сюда постоянно возвращаться и возвращаться. С той поры, когда ты создал своё собственное гнездо, соседние кажутся холоднее. Именно так ощущалось до моей встречи с Амели. Теперь же мой дом там, где она.
Чуть погодя тропу к моему уединенному местечку нашла и Амели.
— Так вот, где сердце твоего дома. У тебя прекрасный сад. — Пожелав доброе утро, Амели подходит и присаживается к столу, накрытому полезным завтраком.
— Надеюсь, я не прогадал? — Я указываю на своё кулинарное произведение.
— Ты сделал мне приятное, а это добавляет вкусу пикантность. Можешь считать, что я уже всё съела.
За завтраком беседа плавно перетекала с одной темы на другую: автомобили, строительство, дизайн, садоводство. С человеком, который может поддержать любой разговор, происходит обмен энергетическим потоком знаний. А если это ещё и человек вашего сердца, то считайте, что в руках вы держите кладезь.
До места куда мы выдвинулись после трапезы около 12 миль от Сан-Франциско, и выбор пал не случайно. О его существовании мне однажды поведала мама. С ним связана история моих родителей, как должна была быть и наша.
Амели держу в неведении. Её хорошее расположение духа лишь добавляет нервозность, которая с трудом остаётся незамеченной.
Полчаса в пути, и мы прибываем. Наш пункт назначения — природный заповедник, Мьюирский лес.
Амели с восторженной улыбкой рассматривает красоты, открывающиеся её взору. Она разворачивается ко мне лицом, идя спиной вперёд, и увлекательно начинает делиться историей сохранения этого уникального кусочка земли.
Я бы мог слушать и слушать, но и у меня есть что рассказать Амели. То, о чём в познавательных книгах не написано.
— Мой отец сделал маме предложение в этом парке. — Мой настороженный и сиплый голос подсказывает Амели остановиться. — Это то место, то самое, которое и я выбрал для нас с тобой семь лет назад. Я не изменял тебе, Амели. В тот день я не касался её и пальцем. Эта идиотка на что-то рассчитывала, придя ко мне с хлопающими глазками. Я сказал Келли немедленно убраться. И что, когда я выйду с душа, её в квартире не должно быть. Так и вышло, но… Дальше ты знаешь.
Я желаю подойти, однако Амели вытягивает руку вперёд, преграждая мне дорогу к ней. Резкий её жест и крепко зажмуренные глаза дают мне понять, ей надо время. Не подходить, не говорить — просто оставить с самой собой наедине.