— Последние две твоих прогулки закончились не слишком благоприятно.
— Благоприятно? — подтруниваю над ним. — Ты воспитывался в школе благородных мальчиков?
— Что? — смеётся он. — Плачевно? Катастрофой? — подбирает варианты, хмурит брови, под которыми скрываются искрящиеся весельем глаза.
— Плачевно. Да, вот это слово, — похлопываю его по плечу. — Но это же просто стечение обстоятельств. Здесь со мной ничего не случится.
— Ладно, собирайся. Марс, думаю, тоже не будет против прогулки.
— Точно, — выглядываю из-за широкой спины мужа и смотрю на сына, с удовольствием жующего детское печенье, пока Какао рядом измазывает слюнями его столик. — Ты взял коляску?
— Прогулочную. Она лежит в машине.
— Оденешь Марселя? — заглядываю в серые глаза Миши почти умоляюще.
Он просто кивает и, оставив горячий след своих ладоней на моей талии, отступает к сыну. Миша неизменно меня удивляет. Когда сам берется за ужин, даже не предлагая мне эту миссию (очевидно помнит, что я в этом не сильна), когда напоминает о лекарствах, график приема которых уже выветрился из моей головы, когда за минуту собирает Марса, успев умыть и передать мне на руки, увлеченного своей пустышкой. Надёжный, как скала, уверенный, как несущийся по рельсам бронепоезд. Ни грамма упрёков в моей несостоятельности или намека на то, что пора бы вливаться в свою настоящую жизнь.
При взгляде на него никогда не скажешь, что ему что-то в тягость, скорее наоборот, кажется, ему нравится быть нужным. И сыну, и мне. И, черт возьми, это ужасно возбуждает.
Как может не возбуждать мужчина, берущий все проблемы на себя, правда?
— Какао, гулять! — зовёт из коридора Миша.
Радостный пёс скользит когтями по ламинату, припрыгивая от радости. Мы с Марсом выходим следом. Я накидываю пуховик и шапку, жду, когда Миша заберёт с моих рук запакованного в теплый комбез Марса, чтобы посадить в коляску, уже ждущую на крыльце.
— Надо было заехать и купить тебе нормальные сапоги, — говорит муж, выпуская на улицу Какао, и перехватывая сына на руки.
Я вдеваю ноги в кроссовки, и сама поражаюсь своей глупости. Правда, почему у меня нет нормальных сапог, если я каждый день гуляю с Марселем?
— Они теплые, — вяло возражаю я, чтобы Миша не чувствовал себя виноватым.
— Они короткие, снег набьется и ноги промокнут. Ещё заболеешь…
— Будешь меня лечить, — поднимаю голову, улыбаясь.
— Не смешно.
— Растирать спиртом грудь…
— Какое соблазнительное предложение, — не удерживает смешка Миша. — Почему ты не взяла нормальную обувь?
— У меня ее нет, — пожимаю плечами, выпрямляясь. — Пошли, я не буду залезать в сугробы, обещаю, — закатываю глаза, зная, что вряд ли сдержу это обещание.