- Твоя… кто?
В этот момент Юсупов резко нажимает педаль газа. Слышится шум, который бьет по барабанным перепонкам и звук лопающегося стекла.
- Ложись! – кричит мне и с силой толкает в спину, заставляя упасть на пол.
Тело парализует от шока и осознания того, что происходит нечто ужасное.
Автоматная дробь проходится по стеклам, слышится скрежет шин и громкая ругань Давида. Что-то больно ударяет в область грудной клетки и голову. Кажется, на языке ощущается кровь.
Прежде чем отключиться и погрузиться в черноту, я отчаянно пытаюсь найти руку Давида, чтобы убедиться в том, что с ним всё хорошо…
***
- Давид, мне кажется, что плачет наш с тобой ребёнок… - произношу, глядя куда-то в темноту.
Юсупов стоит рядом и ничего не отвечает. Только высвобождает свою руку из моей руки…
Медленно открываю веки и понимаю, что никакой это не ребёнок. У нас с Давидом его было и нет. Это разыгралось моё больное воображение.
Губы пересохли, тело не слушается. Рядом с левым ухом пищит какой-то прибор, который мне тут же хочется выключить к чёртовой матери. Перед глазами выбеленный до бела потолок и такие же белые стены. А ещё в самом помещении, где я нахожусь стоит противный запах, который плотно вбивается в ноздри, вызывая тошноту. Запах больницы, медикаментов и хлорки.
Пить хочется невероятно, но ещё больше узнать какого чёрта происходит. Где Давид? Где я? В нас стреляли… Мы попали в аварию? Плохо помню ту ночь, когда мы уезжали из «Кубани»…
Поворачиваю голову немного вправо и замечаю в палате Сашку. Она сидит на стуле, опустив голову на подоконник и тихо сопит. Будить её не хочется, но я обязана узнать, что с нами случилось и восполнить пробелы в моей памяти.
Пробую пошевелить руками и ногами… У меня получается, а значит ничего не сломано, просто тело будто налито свинцовой тяжестью. Надеюсь, это пройдет, и я скоро восстановлюсь.
- Катька… Ты проснулась? – подруга резко отрывает голову от подоконника, услышав мои движения. – Врачи сказали, что с тобой ничего страшного… Многочисленные ушибы и ссадины. Но спала ты так долго, что я паниковать начала.
- Где Давид? – спрашиваю хриплым голосом.
Наверное, нам нельзя находиться в одной палате. Мальчики отдельно, девочки отдельно. Надеюсь, что дело только в этом. Я помню визг тормозов и его крики: «Ложись!». Кажется, я не успела этого сделать как тут же отключилась и потеряла сознание. А он… с ним же всё нормально? Его не ранили?
Сашка ничего не отвечает. Молча кладёт свою ладонь на мою руку и слегка сжимает, пряча взгляд.
- Не молчи, - шиплю сдавленным голосом.