– Я предсказывал, что вы потеряете голову. Из меня не очень хороший пророк, как видите.
– Я мог бы посмеяться в ответ на ваши слова, но настроение не очень располагающее. Видите ли, я себя странно чувствую. Словно...
– Сбросили разом двадцать лет?
– Э-э... Да, – подумав, ответил Просперо, внимательно прислушавшись к ощущениям в теле.
– Та дверь ведет в ванную, там есть зеркало.
Просперо очень неуверенно встал с кровати и прошел в указанном направлении. И уже по пути стал догадываться о природе своей метаморфозы, когда понял, что его тело стало легче, а руки свои он вообще не узнал – исчезли все шрамы и мозоли, кожа на пальцах стала чистой и эластичной.
– Вы вернули не только руку, синьор Дженази, – сказал Просперо, узрев себя в зеркале. – Молодость тоже.
Из отражения на него смотрел он двадцатилетний – таким он был вот уже больше пятнадцати лет на старых фотографиях, на которых был запечатлен еще студентом. Ни следа морщин, хотя взгляд и общее выражение лица остались прежними. Рубашка и брюки, в которых его положили на кровать, висели мешками, служа немым укором не совсем правильного образа жизни, который он вел последние десять лет.
– Я перед вами в неоплатном долгу? – инспектор и утверждал, и спрашивал одновременно, продолжая рассматривать себя в зеркало.
– Нет, – ответил Дженази. – Для меня это было не сложно.
– Вы страшный человек, синьор, – произнес Просперо значительно тише.
– Спасибо.
Эспозито вышел из ванной и с недоумением посмотрел на дядю Юрики.
– Простите?
Дженази отвел взгляд в сторону.
– За то, что продолжаете считать меня человеком.
– А вы что, сами считаете иначе?
– Разве что в широком смысле этого слова. Вот вы, думаю, без разного рода предубеждений считаете людьми яо, цвенгов и гемини – представителей желтой, черной и белой рас этого мира. А что насчет арга?
– Зверолюдей? Ну, у них просто есть клыки и когти. Что с того?
– Вот, для вас разницы нет, а многие на Судо и Вердиро с этим не согласны. А если я спрошу вас о ярмирах?
– А это еще кто? – спросил Просперо.
Дженази удивила его реакция, и инспектор как никогда отчетливо ощутил, что его объем знаний о родном мире несколько ограничен. Это если выражаться предельно корректно и аккуратно, не оскорбляя чувств.
– Существа из камня, огня, воздуха... Да из чего угодно, обладающие человеческим разумом. Белгорро, например.
– Так вот почему он так странно выглядит... Я думал, он просто мулат такой необычный, – узнать, что влиятельнейший человек на Вердиро с определенной – не его, Эспозито – точки зрения не является человеком, было для инспектора весьма неожиданно. – Но вы сами сказали, что он обладает человеческим разумом. Следовательно, он тоже человек.