– Ни капли, – лицо девушки исказила злобная гримаса, и она пулей вылетела за дверь, даже не взглянув на Антона.
– Бог с тобой, – произнесла в пустоту Тамара Алексеевна.
На некоторое время в доме повисла тишина, которую нарушил лишь стук калитки и лязг засова. Настя ушла.
– Что это было? – Антон, который так ничего и не понял, обратился к тете за разъяснениями.
Она лишь тяжело вздохнула.
– Ведьма она, твоя Настя.
– Ну, характер у нее не сахар, спору нет, – Антон после всего, что только что увидел, мог лишь разводить руками – увидел Настю с самой неожиданной для себя стороны. Впрочем, стоит ли удивляться? Знает ведь ее всего ничего.
– Дурак, – рассержено ответила Тамара Алексеевна. – Это она обратилась в собаку и искусала Катеньку. И не просто искусала, а проклятие наложила, чтобы раны не заживали. Помнишь, я Ленке оберег дала? Он как раз от таких, как она. Я его заговорила так, чтобы у нечисти, ребенку вред причинившей, зубы ее поганые выпадать начали, и чтоб от боли на стенку лезла. Она и сутки не вытерпела, прибежала.
– Бред...
– Не веришь – дело твое, вот только Катеньке сейчас уже во сто крат легче.
Не увидев в глазах тетки ничего, что говорило бы о розыгрыше, Антон выбежал сначала из дома, а потом и со двора, лихорадочно высматривая Настю на горизонте. Так и не увидев, по наитию бросился направо, мысленно молясь, чтобы выбрал верно.
Ему повезло: джинсовая куртка девушки мелькнула в одном из переулков, мимо которых он пробегал.
– Настя!!!
Она и не подумала останавливаться, и Антону пришлось ее догонять. Одна слишком далеко высунувшаяся из-за забора ветка хлестнула его лицу, но он лишь крепче стиснул зубы, стараясь не обращать внимание на боль. Настя была уже на расстоянии вытянутой руки...
Злобное рычание и краткая вспышка пронзительного истерического лая заставили его резко остановиться и даже отпрыгнуть назад. Миг, когда стройная темноволосая девушка превратилась в большую черную собаку, растворился в его памяти, словно Антон изначально гнался именно за зверем, а не человеком, но у него не было времени разбираться с причудами своего восприятия. Перед ним в любом случае была Настя, он все еще помнил ее улыбку и заразительный смех.
– Зачем ты это сделала?
– Тебе не все равно? – Настя, успокоившись так же внезапно, отвернулась и пошла дальше.
– Нет, – Антон остановил ее, схватив за рукав.
– Я – ведьма, кретин, – в ее голосе было слышен звериный рык, пугающий до дрожи. – Если не отпустишь, руку откушу.
Антон внял предупреждению не сразу, ощущая ладонью сотрясающую тело девушки дрожь.