Почти каждое утро Герцог Мяу куда-то исчезал и возвращался уже затемно, но ничего не говорил в моем присутствии о том, где проводит так много времени. Не мог же он почти весь световой день пробыть в гостях у какой-нибудь деревенской кошки. Допустим, этих кошек несколько и живут они далеко. Но все равно странно. Зачем тогда в усадьбе конюх, он же кучер? Или черноусый мужик, от которого разило настолько ядреным табаком, что при случайной встрече вблизи я начинала задыхаться, просто так прилагался к купленному поместью вместе с пятью лошадьми? Я для себя твердо решила не задавать пушистому хозяину малозначимых вопросов до тех пор, пока не получу ответы на все накопившиеся первостепенные. А те касались, прежде всего, магических способностей и возможностей их практического применения.
Вместо любимого сериала теперь моим единственным развлечением был повторяющийся изо дня в день спектакль о не то старательно замаскированной пламенной любви, не то искренней жгучей ненависти кухарки и кучера. Эти двое, стоило им случайно встретиться на одной из садовых дорожек, могли застрять на целый час, осыпая друг друга крепкими словечками. Притом каждый раз они умудрялись придумывать все более громоздкие и хлесткие нецензурные выражения. Мне даже стало интересно, к чему в итоге приведет их противостояние – к свадьбе или к убийству в состоянии аффекта.
В первые дни мне было так тяжело, что, казалось, еще немного, и я просто свалюсь с ног. Болела поясница, ломило руки и ноги. Мозоли, которых я ждала отнюдь не с радостным нетерпением, конечно же, появились, да еще в ассортименте. Стертая кожа, натоптыши, короче говоря, сплошные удовольствия существования бесправной рабыни на каторге. Но я терпела, привыкала, закаляя тело и дух. Наращивала мышцу, как настоящий боец.
Хуже стирки при помощи дурацкой шершавой доски для меня было разве что приготовление сливочного масла вручную. Вот неужели не могла кухарка просто купить его на базаре или по-наглому взять в одной из поместных деревень, сославшись на приказ герцога? Зачем надо было брать на себя такую мороку? Не спорю, Неридле с ее пудовыми кулачищами все это легко давалось, возможно, даже доставляло удовольствие. Но мои нежные ручки, привыкшим к дорогим кремам и салонам, едва могли выдержать такое мучение.
Стоило мне будто невзначай обмолвиться о городском базаре, во время взбивания очередной порции сливочного масла, которое Герцог Мяу любил не меньше сметаны, как Неридла, недолго думая, решила отправить меня туда, но совсем за другими товарами. Кухарка притащила откуда-то длинный список, который, судя по всему, медленно прирастал в течение месяца, и сказала, что я вовремя напомнила. Как раз подходит время для поездки в столицу за покупками. Чего только не значилось в том списке: веревки для белья, крючки для гамака, заморский голубой чай, заговоренное зелье от мигрени, пара кухонных полотенец, кочерга, прогулочное седло, наборы свечей разной величины и много всякой бесполезной ерунды, которая, по мнению Неридлы, должна быть в каждом доме уважающего себя состоятельного хозяина.