Навряд ли методы ухода доктора Тейлора были традиционными и правильными, но они приносили свои результаты.
Именно доктор Тейлор подарил мне щенка тибетского мастифа, Монстра.
Собственно говоря, меня никто и не спрашивал, хочу ли я щенка. Меня просто поставили перед фактом. Ткнули в лицо щенка, покрытого торчащей во все стороны шерстью.
Щенок сразу тяпнул меня за нос и обслюнявил мои щёки.
Мне захотелось схватить его за шкирку и скинуть с себя. Но щенок громко тявкнул и рыкнул, словно предупреждая, что делать это ни в коем случае не стоит.
Именно тогда я понял, что мы подружимся.
Через полтора года я встал на ноги. Врачи, обследовавшие меня, только развели руками от удивления.
Ещё через полгода я вернулся в форму, более-менее напоминавшую того меня, каким я был до аварии.
Через пару месяцев рискнул гонять на байке и начал потихоньку вспоминать все те безумные трюки, которые я выполнял.
Теперь со мной не хотело связываться ни одно агентство. На карьере каскадёра можно было ставить крест.
Малейшая травма – и я растение. Окончательно. На всю жизнь.
Врачи твердили, что нужно провести операцию на позвоночнике, иначе меня постоянно будут мучить сильнейшие боли.
Я рассмеялся. Даже спустя два года после аварии было больно передвигаться и просто сидеть ровно, без поддержки специального корсета.
Я отказался от операции. Потому что риск был велик. В случае неудачи я утрачу возможность двигаться. А мне очень не хотелось терять эту чудесную возможность.
Допустим, ты сейчас идёшь по улице и мысленно ноешь на свою неудачную жизнь.
Но ты можешь ходить!
Можешь спокойно размахивать руками и ногами, можешь бежать вприпрыжку, можешь плестись пешком или крутить педали велосипеда.
Ты можешь быть в движении! Поверь, ты счастливчик!
Я понял, что быть живым и способным двигаться – это счастье только после того, как лишился этой возможности сам.
Доктор Тейлор покинул меня сразу же после того, как я смог передвигаться самостоятельно. Он сдержанно хлопнул по плечу и ушёл.
– Меня ждут другие парни, – сухо попрощался он.
Только потом я узнал, что у доктора Тейлора в прошлом была почти такая же травма, как у меня. Семья бросила доктора Тейлора подыхать одного. Он выкарабкался и решил посвятить всю свою жизнь помощи парализованным людям.
За те два года, что я находился в доме родителей, я множество раз проворачивал в голове планы по восстановлению дома. Так что, получив возможность работать и заниматься делом, я не стал долго думать.
План у меня уже был. Деньжата, накопленные за время прошлых удачных выступлений, тоже имелись. Раньше они тратились у меня очень быстро.