Поднялся невообразимый гвалт.
Отец кричал, что мать разбаловала меня, что я совсем отбился от рук. Я орал отцу, что он – хреновый семьянин. Мама то слезно умоляла нас прекратить, то возмущалась чему-то еще.
Хаос.
Внезапно я уловил боковым зрением движение на лестнице.
Кассандра с небольшой сумкой вещей торопилась на выход. Я разжал пальцы и отпустил плечи папаши, яростно глядя, как малышка, глотая слезы, выбежала из дома.
– Кажется, твоя новая дочурка не рада нашей гостеприимной обстановке!
Отец подхватил рукавом кровь из разбитой губы.
– Бешеный придурок, – тихо сказал он. – Я еще не говорил Кассандре, но у ее мамы было не только больное сердце. Обширное кровоизлияние в мозг. Надежды на выздоровление почти нет. Скорее всего, она умрет, так и не выходя из комы.
Твою мать! Я сжал челюсти плотнее.
– Я не знал.
Я по правде не знал, что все настолько серьезно и размашистым шагом направился на выход.
– Куда ты? – рявкнул мне отец вслед.
– Верну твою дочку. Исходя из сказанного тобой, я думаю, что ей предстоит задержаться у нас, да?
Мама сердито поджала губы. Она была явно недовольна таким раскладом.
Я уже вышел на свежий воздух, вдыхая его полной грудью. Кэс торопливо убегала прочь. Она бежал в никуда, отчаянная девчонка. Я нагнал ее в два счета, понимая, что и папаша вышел следом.
Значит, у меня было не очень много времени. Я резко схватил Кассандру за локоть и развернул к себе лицом.
– Вернись в дом. Сестра.
– Отпусти! – попыталась вырваться она.
– Ни хрена подобного. Ясно?
Я не успел сказать ничего больше, потому что к нам подоспел отец.
– Кассандра, я извиняюсь за Роберта. Он бывает несдержан. Роб?
Я стиснул челюсти, заставив себя сказать:
– У меня был хреновый день. Так что я вспылил. Но новость оказалась для меня неожиданной. Я должен обсудить это с тобой, па.
Отец согласно кивнул и показал в сторону нашего дома.
– Иди к себе. Я должен поговорить с Кассандрой.
Я заставил себя идти в сторону дома. Хотя мне очень сильно хочется послушать, что скажет отец моей младшей сестре. Я зашел в дом, прислонившись к стене на секунду.
Дышать. Действовать. Надо просто успокоиться и поговорить.
Я вошел в столовую. Мама сидела за столом, спокойно попивая белое вино из большого бокала. Но я узнал лихорадочный блеск в ее глазах. Мама сильно нервничала, хоть и не подавала виду.
– Что за дерьмо здесь творится, ма?
Мама медленно улыбнулась, с болью заглянув мне в глаза.
– Я хотела задать твоему отцу тот же самый вопрос, Бобби. Почти двадцать лет назад, когда в наш дом позвонила наглая стерва и заявила, что у нее будет ребенок. Ребенок от моего мужа. Тот период был сложным для нашей семьи, и ты даже себе не представляешь, как было больно мне, когда я узнала, что твой отец изменил мне.