— Что это? — Чернов по-прежнему не проронил ни слова, от этого вопросов становилось только больше. Особенно, когда я увидела зарубцевавшийся шрам у него на груди.
Его там раньше не было.
— Это ответ на твой вопрос. Но если все еще не понятно, то скажу, что это случилось через пять дней после твоего отъезда в Лондон…
— В тебя стреляли? — меня посетила ужасная догадка и от этого на коже появились ледяные мурашки.
— И не раз, — его ответ подтвердил самые ужасные предположения.
Я перестаю контролировать свои мысли и действия. Сорвалась с места и подошла к Глебу. Сначала для того, чтобы рассмотреть шрам поближе. Но, кого я обманывала? Пусть он и выглядит зажившим, а Глеб живее всех живых, я поняла одно — я очень сильно за него испугалась.
— Но как? Почему? — вразумительнее ничего спросить не могла. Просто стояла напротив него в нерешительности, пока не занесла руку и аккуратно не прикоснулась к пострадавшей коже.
— Мне угрожали, и вот результат, — я почувствовала, что даже под моими легкими прикосновениями его мышцы напряглись. Мужчина словно в каменную глыбу превратился. Замер и начал шумно дышать, — то же самое могло случиться и с тобой, если бы я не заставил тебя уехать…
Его слова вгоняют меня в подобие ступора. Если все то, что он говорит правда, то выходит, что…
— Ты специально отправил меня в Лондон? Это никак не связано со Светланой?
— Забудь ты уже об этой Светлане, — цедит он зло сквозь зубы. И я понимаю, что это его раздражает, — я даже не в курсе был всей той херни, что она тебе наговорила…
По тому, как это было сказано, я начинаю ему верить… или у Чернова так просто врать получается? Но зачем, спрашивается?
Я шумно сглатываю и все еще продолжаю прикасаться к его коже, не замечаю, как вожу пальцами уже не просто по шраму, но постепенно перемещаюсь дальше.
До тех пор, пока моё дыхание не сбивается точно так же, как и его.
Глеб перехватывает мою руку, тем самым вынуждая меня поднять на него взгляд. Смотреть в самую глубину его глаз, где полыхает пожар. И это пламя вот-вот перекинется на меня. Еще чуть-чуть и я ему поддамся, а Чернову сдамся.
— Мне нужно подумать над сказанным, — я не говорю, что не верю ему, но просто так в омут с головой кинуться не готова. Да он и не предложил…
Больше не сказав ни слова, но уловив то, что Чернов слегка растерялся от моих слов, я выдернула руку из его хватки и, развернувшись, побежала к двери.
Мне нужно было побыть одной. Мне нужно было подумать над сказанным. И, в случае если это все правда, мне нужно было решить, как действовать дальше.