Я видела Аллу, стоящую в школьном дворе, и смотрящую на меня с укоризной.
— Ты же знаешь, кто это сделал со мной… ты знаешь…
— Я знаю, — проснулась я с криком.
Утерла лоб от пота. На улице еще светло, но чувствуется приближение сумерек.
— Я знаю, кто это сделал. Знаю, кто виноват, — прохрипела я, и потянулась к телефону.
Руки дрожат. Не знаю, простыла я, умираю от болезни, или же это что-то психическое. Знаю лишь то, что мне невероятно плохо.
И что я не могу допустить, чтобы Марина ходила, и лгала всем, что любила Аллу. Что не она в школе распускала про нее гадкие слухи. Что она страдает по брату. Возможно, Мирон меня осудит за это, за то, что я делаю, но я не могу по-другому.
— Карим, это Яна. Это срочно, прости, времени болтать нет. У тебя есть номер следователя?
— Есть, конечно. Обижаешь!
— Можешь скинуть мне его?
— Могу. А зачем? Понравился? — хохотнул парень. — Так он женат, не самый перспективный вариант, но…
— Карим! — оборвала я, и смягчилась: — Мне, правда, сейчас не до того. Отправь мне его контакт.
— Ладно. Жди, — пробурчал он.
Я отключилась, взглянула на пропущенные от Руслана. Перезванивать не стала. Не хочу сейчас его слышать — в том, что случилось с Мироном виновата не только Марина, но и мы с Русом. И если бы Мирону стало хуже, мне бы нашли способ сообщить.
Пришло входящее от Карима, я опустилась на подушку, чувствуя, как от дурноты темнеет в глазах, и набрала следователя.
Пора ему узнать, что такое — Марина Кавьяр.
Про ее угрозы, про шантаж, про отношение к Алле. Про Мирона, в которого она всадила нож.
Я, захлебываясь словами, выложила все внимательно слушающему меня мужчине на том конце провода, и спросила:
— Если нужно, я могу хоть сейчас приехать, и написать заявление. Что угодно. Я не лгу, и за свои слова готова ответить, и отстаивать их. Про Аллу — догадки, но Марина на моих глазах напала на Мирона. И она ничуть не раскаивается, она уверена, что выйдет сухой из воды. Что мне сейчас делать?
— Сейчас — ничего. Я проверю ваши слова, будьте на связи. Скорее всего вам придется приехать, и подтвердить все, что вы мне сейчас рассказали, — встревоженно ответил следователь.
Я выдохлась от этого рассказа.
Мы попрощались, и на этот раз я заснула уже спокойной. На несколько камней на моей душе стало меньше.