— Вот и не лезь! — разозлилась Мстя непонятно на что.
— Нужно написать план занятий на ближайшую неделю, — Милочка встала, собираясь покинуть кабинет Мстиславы, — пожалуй, я пойду.
— Иди, — милостиво позволила Звездинская. — У меня тоже работы невпроворот, а сижу и с тобой болтаю.
* * *
Головная боль прошла, но Людмила чувствовала себя отвратительно. Словно по ней проехался асфальтоукладочный каток. Или, как минимум, избили палками. Она понимала, что это психосоматика. Что натренированному телу просто не от чего болеть, но легче от этого не становилось.
Вечерний урок она провела, что называется, «на автопилоте», мечтая только о том, чтобы этот бесконечный день побыстрее закончился.
К вечеру отчего-то похолодало. С моря задул ветер. Милочка быстро шла на остановку, мечтая лишь о скором прибытии автобуса и о том, чтобы городские власти не отключили горячую воду.
Недавно в городе начали переоборудовать автобусные остановки, снабдив их кроме холодных металлических скамеек, еще и стеклянными прозрачными стенками и такой же крышей. Кто-то умудрился разбить стекло в одной из стен, и теперь спрятаться от ветра стало практически невозможно.
Людмила, сжавшись в оставшемся целым углу, смотрела вдаль на дорогу, надеясь увидеть автобус, спешащий к остановке. Отчего-то ёкнуло сердце, когда на проезжей части появился черный БМВ, так похожий на принадлежащий Тимуру Халфину.
«Господи! Пусть это будет чья-то чужая машина!» — взмолилась Милочка. — «Мало ли в городе черных бэх?!»
Но Бог именно в этот миг был чем-то занят и просьбы не услышал.
Из притормозившего у остановки авто вышел Тимур и направился к быстро повернувшейся к нему спиной женщине. Коснулся её плеча:
— Идем в машину, — сказал, будто сегодня утром не произошло ничего необычного, будто в его привычках выставлять из спальни женщину, с которой провел ночь.
Милочка услышала, как сигналит подъехавший автобус, которому машина преградила доступ к остановке. Дернулась, собираясь юркнуть в автобус. Но рука Тимура крепко держала, железной хваткой стискивала плечо. Его тело преграждало выход из такого спасительного совсем недавно, безветренного уголка.
Милочка затравленно смотрела в лицо Тимура. Еще несколько секунд и она расплачется прямо тут. На виду у любопытных прохожих.
— Нам нужно поговорить, — Халфин ослабил хватку, но плеча своей пленницы из руки не выпустил. — Сядь, пожалуйста, в машину. Я отвезу тебя домой.
Людмила подумала, что не стоит устраивать скандал на виду у посторонних. Что нужно выполнить требование Тимура. Потому как просьбой его слова не выглядели. И тем более, у неё будет возможность вернуть наряд, в котором она вчера блистала, дарителю. Едва заметно кивнула головой.