Косые лучи восходящего солнца пронизывали комнату Людмилы Марковны насквозь. Чертили тонкие лини по деревянному полу, изгибаясь, взбирались на кровать, стоявшую как раз напротив окна.
Быстро умывшись, проведя пару раз щеткой по волосам и скрутив тонкие пряди в привычную балетную гульку, надев топ и шорты, Милочка вышла в коридор и заспешила вниз по лестнице.
Она дала слово дочери Тимура, что не станет принуждать девушку к ежедневным занятиям в танцклассе. Да и самому Халфину объяснила, что нельзя насильно изменить мировосприятие. Нельзя навязать другое отношение к танцу и понимание своего места на сцене. Нужно, как минимум, дождаться момента, когда ученик сам захочет узнать — а как это, по-другому? Понять, что кроме техники очень многое зависит от эмоций, которые ты вкладываешь в своё исполнение. Хотя, второе вовсе не исключает первого! Без отточенной годами филигранной техники, когда каждое движение доведено до идеала, естественно, словно дыхание — не стать Примой даже самой эмоционально-возвышенной балерине.
Быстро пройдя через холл, Милочка остановилась у все так же запертой входной двери. Она с удовольствием прогулялась бы по летнему утреннему саду. Подышала бы свежим воздухом. Потому как еще вчера вечером, попытавшись открыть окно, поняла, что из этой затеи не получится ровным счетом ничего. На оконных рамах не было ни задвижек, ни защелок. Сверкающие прозрачные стекла не препятствовали любованию пейзажем, но и не позволяли соприкоснуться физически с окружающим миром. Осмотревшись, Людмила поняла, что в комнату нагнетается слабый поток свежего воздуха из едва заметных прорезей в стене. Подумала о том, что подобные меры безопасности, пожалуй, избыточны в крохотном курортном городке на севере Нормандии. Но даже не собралась задавать Тимуру вопросы или обсуждать эту тему. Её мысли — это её мысли. А вот к тому, что любопытство в их тандеме порицаемо и бессмысленно, за прошедшие месяцы Милочка успела привыкнуть.
Она толкнула дверь. Больше «для приличия», а не в надежде, что та распахнется, уставилась на керамическую пластину в центре, такую же, как и с внешней стороны. Вспомнила все манипуляции, что проделал вчера днем Тимур после прибытия.
У неё не было магнитной карты. Но и щели магнитного замка изнутри тоже не было! Милочка приложила к пластине большой палец правой руки, посмотрела в глазок, который мерцал красным, в надежде, что этого будет достаточно. Но холл огласился разрывающим барабанные перепонки резким звуком, а дверь все так же осталась закрытой.