– Знаю.
Я оглянулась, но не увидела Фабио или Лили.
– Где…
– Наверху, в своей комнате с Умберто. Мать не хотела, чтобы они присутствовали при вывешивании простыней.
Она наклонилась и заговорщически прошептала:
– Я так рада, что ты наконец здесь. Эти женщины уже битый час рассказывают свои истории про кровавые простыни. Что за хрень творится с нью-йоркской семьей? Если еще хоть слово услышу об этом, точно устрою им настоящую кровавую баню.
– Вряд ли после того, как я пришла, они будут обсуждать что-то, кроме развешанных там окровавленных простыней, – пробормотала я.
Я оказалась права. Практически каждая не преминула подойти, обнять и дать советы, от которых мне становилось все хуже. «Будет лучше». «Иногда женщине требуется время, чтобы привыкнуть». И самое лучшее: «Поверь, у меня ушли годы, чтобы научится этим наслаждаться».
Валентина не стала ничего говорить, лишь обняла, потрепала меня по щеке и улыбнулась, прежде чем отойти и уступить место следующей женщине. По неведомой мне причине мама стояла в стороне, сцепив руки и с неодобрением глядя на происходящее. Хорошо, что она не рассказывала об их с отцом первой брачной ночи. Я подошла к ней, и она крепко обняла меня. Она всегда была так же скупа на ласку, как и отец, и сейчас я была рада близости с ней.
– Как бы мне хотелось защитить тебя от всего этого, – прошептала она, прежде чем отойти.
Ее лицо омрачило чувство вины. Я кивнула и не винила ее. Что она могла сделать? Отец не стал бы ее слушать и ни за что бы не отменил договор.
– Лука не сводит с тебя глаз. Ты, как я погляжу, произвела на него сильное впечатление, – насмешливо произнесла мачеха Луки.
Я повернулась к ней и вежливо улыбнулась. Возможно, Лука просто хочет убедиться, что я случайно не выдам наш секрет. Краем глаза я увидела, как дверь позади меня открылась, и в зал влетел Фабио, а за ним вдогонку Лили. Вероятно, они воспользовались тем, что Умберто пошел в туалет, и сбежали. Джианна скорчила гримасу, когда брат остановился у простыней.
Вместе с Джианной мы бросились к ним. Мама была поглощена светской беседой с мачехой Луки.
– А ты что здесь забыл, мой маленький монстр? – спросила Джианна, хватая Фабио за плечи.
– Почему на простынях кровь? – Он едва не сорвался на крик. – Кого-то убили?
Джианна расхохоталась, в то время как Лили выглядела откровенно огорченной видом простыней. Думаю, это разрушило ее иллюзии о сказочных принцах и любви под звездами. Мужчины за столом тоже начали смеяться, и по лицу Фабио было заметно, что он разозлился. Хоть ему было всего восемь, характером он обладал довольно вспыльчивым. Я надеялась, что к тому времени, когда ему нужно будет пройти церемонию посвящения, он научится держать себя в руках, иначе неприятностей не избежать. Джианна взъерошила ему волосы.