Лука пошел к лифту, а я задержалась у машины. Он оглянулся через плечо и тоже остановился.
– Подумываешь сбежать?
Каждый божий день.
Я подошла к нему.
– Ты меня найдешь, – просто сказала я.
– Найду.
В его голосе звучала сталь. Он вставил карту в прорезь электронного замка, и двери лифта открылись. Кругом были мрамор, зеркала. По окружающей роскоши было понятно, что это не обычный многоквартирный дом. Мы шагнули внутрь, и от волнения желудок сжался.
Я оставалась с Лукой наедине прошлой ночью и во время поездки сюда, но мысль о том, что мы будем одни в его пентхаусе, почему-то пугала. Это было его царство. Хотя кого я обманываю? Почти весь Нью-Йорк был его империей. Лифт пошел вверх, и Лука прислонился спиной к зеркальной стене, наблюдая за мной. Хотелось, чтобы он произнес хоть что-то, что угодно. Это развеяло бы мою панику. Я уставилась на панель, показывающую этаж. Это был двадцатый, и мы все еще не остановились.
– Лифт частный. Он ведет только на последние два этажа. Мой пентхаус на самом верху, квартира Маттео этажом ниже.
– Он сможет заходить в наш пентхаус, когда захочет?
Лука внимательно вгляделся в мое лицо.
– Ты боишься Маттео?
– Я боюсь вас обоих. Но Маттео кажется мне более вспыльчивым, сомневаюсь, что ты когда-нибудь сделаешь что-то необдуманное. Выглядишь как человек, который всегда жестко контролирует ситуацию.
– Иногда я теряю контроль.
Я теребила обручальное кольцо, избегая его взгляда. Эту информацию мне знать необязательно.
– Что касается Маттео, тебе не о чем беспокоиться. Он привык заходить ко мне в любое время, но теперь, когда я женат, все изменится. Все равно делами мы в основном занимаемся не дома.
Лифт звякнул и остановился, двери открылись. Лука махнул, пропуская меня вперед. Я вошла и оказалась в большой гостиной с мягкими белыми диванами, темным деревянным полом, современным камином из стекла и металла, черной мебелью и модными светильниками. Никаких других цветов в интерьере практически не было, разве что нескольких современных картин на стенах и скульптуры из стекла. Напротив лифта от пола до потолка высились окна, из которых открывался вид на террасу и разбитый на крыше сад, а также на небоскребы и Центральный парк. Над центральной частью гостиной потолок уходил высоко вверх, и лестница вела на второй этаж пентхауса.
Я прошла дальше и подняла голову. Стеклянные перила позволяли четко видеть верхний этаж: светлый коридор, с несколькими дверями.
Открытая кухня занимала левую часть гостиной, и массивный черный обеденный стол служил границей между столовой и гостиной. Пытаясь все рассмотреть, я почти физически ощущала на себе взгляд Луки, поэтому подошла к окну и выглянула вниз. Раньше мне не приходилось жить в квартире. Честно говоря, здесь я ощущала себя как в тюрьме.