А вот это было обидно. Несмотря на то, что самый верный и наверняка простой способ избавить всех от приказов и решить нашу проблему – это убийство Мории Хортон, я не желал такого расклада. Женщина обязана остаться в живых. У меня к ней масса вопросов.
Не говоря уже о том, что столько же вопросов собирается задать ей и Пассий. Именно после разговора с Морией много лет назад пропала мать Эвы. Эванесенс Лавли исчезла из монстдарскрй резиденции, раньше располагавшейся немного выше в горах, на самом удаленном от земли месте полиса.
С тех пор Пассий регулярно отслеживал ее деятельность и перемещения в меру своих возможностей. А возможности у него оказались невероятные. Сомневаюсь, что в шести полисах найдется хоть одна такая богатая во всех смыслах семья.
Только подумать: пятеро братьев. Пятеро! И судьба каждого невероятна. Я пока знаком только с двумя, но искренне надеюсь, что удастся увидеть и других. Даже они сами не всегда могут найти доступ друг к другу.
А я-то всегда считал Марка Музенидиса единственным ребенком в семье. Но все мы можем ошибаться. Информация, соответствующая правде, дошла до моих ушей вовремя.
Наконец приблизились ко входу, перебравшись по хлипкому мостику. Как и все в Монстдаре, он соответствовал главному негласному девизу: молчание – золото. И чем больше молчать, скрывать и прятаться, тем больше золота.
У огромных резных ворот нас встретила целая толпа мужчин в черном. По выражению их лиц стало понятно, что все они находятся под приказами. Мы уже получили некоторую информацию от Севильи об этом.
Внушение делается человеку и подчиняет его волю тому, кто приказывает. Работает странно, но эффективно. Можно заставить сделать что-то, решить, или даже в голове человека возникнет мысль: он будет считать, что это его идея.
Севилья заверила нас, что подобной техникой владеет лишь ее мать. Она сколько раз ни пробовала – не смогла сделать подобное. Возможно, особенно судя по тому, что девушка пошла против матери, повелевать другими нужно действительно желать.
– Оружие и средства обороны оставьте здесь.
Ну кто бы сомневался. Втроем стали снимать с себя все новинки техники, которые навешивали на себя битый час. Дир делал это с большим нежеланием. Хорошо, что все особенное и незаметное мы пригрели у сердца. В прямом смысле. Хотя оружием в прямом смысле слова это назвать сложно.
Все сняли, дали себя ощупать людям-роботам, скорее напоминавшим живых мертвецов. Один из них приблизился ко мне, чтобы повторно потормошить. Хотел осадить его, прекрасно понимая, что мне вряд ли ответят, но мужчина посмотрел на меня абсолютно ясными глазами и прошептал: