– Пошли, горе ты мое луковое, буду поднимать твое упадническое настроение, а то еще придушишь ночью.
Проигнорировав мое ошарашенное выражение лица, Антон пошел на кухню. А я так и осталась стоять посреди коридора. Ночью? Я здесь оставаться с ночевкой не собираюсь! Еще чего.
Потянулась за телефоном, чтобы напечатать гневную портянку относительно его планов. В сумочке пальцы сомкнулись на листке назначений, к которому был прикреплен адрес сайта секс-советов. Точнее, аккаунт в Инстаграме. Современный доктор.
Уже хотела отложить в сторону бумажки, как глаз зацепился за двузначную цифру. Пальцы похолодели, а по телу прошел озноб. Это… Это то, что я думаю? Он что, издевается?!
Схватила листок и буквально сорвалась за Антоном, мыча и возмущаясь. Влетела в кухню, где он препарировал мои кексы, и стала размахивать тонким желтым листком перед его носом.
– Ыыыы, ыыыы! – тыкала я пальцами в зловещую цифру. Мой любовник ничего не мог понять, пока не подсунула бумагу прямо под нос и не указала пальцем на рекомендации.
– Четырнадцать дней покоя в утягивающей повязке. Снимать только для приемов пищи. О! Это значит, мне кексы в труху молоть не надо, отличная новость. Что не так?
Все не так! Отчаяние на лице должно было подсказать человеку, что моя жизнь рухнула на две недели. Две недели без танцев! Да я с того самого момента, как в зал зашла в семь лет, так не попадала!
Попыталась изобразить, что так меня взволновало. Игра в крокодила выходила так себе. Никогда не умела этого, бесило, что никто не мог отгадать. Здесь приключилась та же история.
В итоге губы Антона уже стали подрагивать от еле сдерживаемого смеха. Он поднял руки в примирительном жесте и попросил:
– Сдаюсь! Ну не понимаю, что не так. Зато смотреть на твое извивающееся в порыве танца тело готов бесконечно.
Его глаза блеснули похотью, мои закатились. Все-таки достала телефон и набрала сообщение. Ткнула экран ему в лицо.
– Ааа, ты не можешь без танцев. Теперь ясно. Да не переживай ты так. Как маленькая, ей-богу. Четырнадцать дней еще не значит четырнадцать. Я бы забил на назначения и руководствовался ощущениями. Будет болеть челюсть – сиди, нет – пляши. У тебя ж наверняка куча выступлений.
Осеклась. Точно. Выступления. Литр пролитых в обнимку с Хлоей слез совсем вытеснил одно маленькое задание. Обзвонить всех и отменить наши выходы дней на десять-двенадцать.
Из вредности и в качестве моего наказания Марио отказался делать это сам. Хотя обычно общение с клиентами завязано именно на нем. Но не в этот раз. Если с беременной бледной девушкой мы разрешили все вопросы, назвали меня дурой и костерили на пару, словно речь шла о другом человеке, то друг отходил не так быстро.