в подарок получили огромное количество конфет, которое сумели достать за отведенное время.
Потом, всех детей пригласили в зал, где они весело обсуждали игру и уплетали угощения за обе щеки, ведь энергии потратили много. Взрослые гости стояли поодаль, наблюдая за детьми. У них стоял отдельный стол с закусками и напитками, такое он видел только на балах в Лондоне. «Значит, она там бывала», ‒ подумал он.
А потом, вдруг слуги затушили свечи, он не сразу понял, что происходит. В зале стало темно, но не совсем, люди были видны, в дверях появилась Кристина. В руках она что-то несла и, оно горело. Горело?
Как только она приблизилась ближе, стало понятно, что в ее руках угощение. Украшено оно крохотными свечами. Где она их взяла, он даже не хотел думать. Он не узнавал ее сейчас, она была какая-то другая.
Ему вспомнился ее прошлый выход в этот зал, в поношенном мешковатом сером платье, с повязкой на голове, ссадинами на щеках. Даже тогда, она выделялась среди остальных: ее походка была твердой, голова высоко поднята, губы плотно сжаты, а в глазах были видны страх и злость одновременно. Она и тогда была для него прекрасна, книгу оценивают не по обложке, а по содержанию.
Но сейчас, на ней была длинная темно-зеленого цвета юбка, уходящая в пол, которая струилась и обвивалась вокруг нее при ходьбе, создавая переливы в цвете и, иногда очерчивая прелести фигуры и, белая обтягивающая рубашка. Одновременно она закрывала все части тела и обтягивала, показывая идеальные изгибы, она была заправлена в юбку, а ее талию перетягивал мягкий кожаный ремень.
Ее волосы были закручены в локоны и уложены в прическу.
Тут, конечно, постаралась Джинн, для такого случая я даже решила воспользоваться косметикой, тем малым, что у меня было с собой: пудра, туш и помада.
Айрис с замиранием смотрела на меня.
Дэвид тоже смотрел на нее, она улыбалась, обнажив идеально ровные и белые зубы.
«Таких точно больше нет», ‒ подумал он.
Никто не сравнится с этой девушкой в красоте и остроумии, а еще, умении и знаниях, по крайней мере до этого момента он таких не встречал.
Она, как ангел, как бы он хотел, чтобы она также улыбалась ему.
Я поставила торт на стол и громко произнесла:
‒ Ну, а теперь, Айрис, загадывай желание и задувай свечи! Это мой тебе подарок. И вот еще, ‒ я протянула небольшой сверток, в нем было маленькое зеркальце.
«Черт! Подарок!», ‒ вспомнил Дэвид. Он так и не отдал Кристине ту куклу.
Айрис задула свечи и слуги начали зажигать свечи в остальном зале.
Девочка обежала стол и обняла меня.
‒ Спасибо тебе! Это самый лучший день рождения в моей жизни.