- Это нарушение... по крайней мере, в их понимании.
- Но кто они? Их несколько? Один? Одна?
Девушка покачала головой, опустив глаза, словно расписавшись в собственном бессилии.
- Я не знаю.
- Послушай, мы должны что-то сделать, чтобы выбраться отсюда.
- Мы не можем ничего сделать.
- Но мы должны хотя бы попытаться.
- Нет, Эд.
- Мы же не можем оставаться запертыми в этих клетках всю нашу жизнь.
- Я тоже этого не хочу. Но ты видел, что случилось с Марко.
- Мы должны дать отпор.
- Не говори так, Эд.
- Почему?
- Они могут подслушивать.
Он огляделся, потом громко сказал:
- Мне плевать, если они подслушивают. Они могут прийти и отсосать мой большой член, мне все равно.
- Эд, - предупреждающе сказала она.
- Но мы не можем просто сдаться, позволить и дальше обращаться с нами как с животными. Мы - люди.
- А еще мы в клетках, Эд. Они могу делать с нами все, что захотят.
- Ты собираешься позволить им делать с твоим телом все, что они захотят, Вирджиния?
- О, Эд. - В ее голосе звучала боль. - Мы должны играть по их правилам, иначе...
- Они убьют нас?
- Да.
Он посмотрел на нее.
- И это случится сейчас? Они убьют меня?
- Я не знаю.
- Мне пригрозили наказанием.
- Это может быть не так плохо, как ты думаешь, или...
- Или... чик. - Он провел пальцем по горлу, имитируя разрез.
- Возможно, - согласилась она.
- Тогда я просто так не сдамся, я буду бороться за свою жизнь, - прорычал он. - Вы слышали это, кто бы вы ни были, засранцы? Я буду сражаться!
Свет погас.
Вот дерьмо.
Дерьмо-дерьмо-дерьмо.
Как только темнота поглотила их, Эд понял, что они пришли за ним. Он, она или они... какая теперь разница? Они использовали его. Теперь его ждала та же участь, что и Марко.
Ему перережут горло. Потом вытащат тело из клетки, бросят в неглубокую могилу, или даже по частям отправят в печь, чтобы совсем не оставить улик.
Так все для меня и закончится.
Через мгновение по полу пробежал сквозняк - где-то открылась дверь. Затем послышались шаги.
Идет. Его похититель.
Или похитители.
Я должен бороться. Я действительно должен. Они не могут вот так просто подойти и вырезать мне трахею. Им придется попотеть, чтобы убить меня.
Но как бы парень не храбрился, страх заползал в него и охватывал его внутренности своими липкими щупальцами, сдавив их так, что он не мог дышать. Силы покинули его.
Что, если ему попытаться молить о пощаде? Молить сохранить ему жизнь?
Но одна лишь мысль о мольбе вызывала у него отвращение.
Но что если это мой единственный шанс? И я смогу отделаться лишь предупреждением. Сделай это, Эдди. Умоляй... унижайся... Все, лишь бы остаться в живых.