— Он поставил мне условие, Леся.
— Какое?
— Я должна выйти за него замуж и вместе с Оливией переехать жить к нему. — смотря в удивлённые глаза подруги, ответила Нателла.
— И что ты ему ответила?
— А ты думаешь, он оставил мне выбор?
— Ты не пыталась объяснить ему, что учитывая сколько прошло лет это будет очень сложно для тебя?
— Нет… Я просто согласилась и всё.
Двери операционной распахнулись и оттуда выкатился сначала Оливию, а потом Аслана, следом вышел врач.
— Как все прошло? — вскочив со стула, спросила Нат.
— Операция прошла успешно, у вас есть семьдесят девять процентов на выздоровление вашей дочери.
— Спасибо вам большое, доктор.
Войдя в палату в которой лежали Аслан и Оливия, она села напротив дочери. Она ещё спала, но теперь Нателла точно знала, что её дочь проснётся. Опустив голову на кушетку, держа дочь за маленькую ручку она закрыла глаза.
Проснувшись от детского смеха, Нателла посмотрела по сторонам. Кровать Лив была пуста, так же как и кровать Аслана. Выбежав из палаты в ужасе от того, что он мог забрать её у неё, она остановилась в коридоре по которому шёл Аслан, держа на руках дочь.
— Вы оба напугали меня! — закричала она бросившись к дочери и забирая её у Аслана.
— Мы просто прогулялись по коридору. — ответил мужчина.
Ната поставила дочь на пол и сев перед ней на колени, прижалась её к себе покрывая розовые щёчки поцелуями.
— Мам, щекотно… — смеясь говорила Лив, обнамая маму за шею.
— Ты так напугала свою маму.
— Мам, а это мой папа? — посмотрев на Аслана, спросила Оливия.
— Да, милая. Это твой папа! — подняв глаза на мужчину и нежно улыбнувшись, ответила Нат. — А сейчас вам обоим нужно вернуться в палату. — встав и взяв дочь за руку, сказала она.
Аслан уложил Оливию в постель и укрыв одеялом, нежно поцеловал в пухлую щёчку. В его глазах было столько нежности, столько любви, что это заметил бы даже слепой. Ната села на стул рядом с дочкой и держала её за руку, пока та не заснула.
— Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделал для Лив и меня. — шёпотом сказала Нателла, посмотрев на стоящего рядом Аслана.
— Тебе не нужно благодарить меня за то, что я сделал для нашей дочери. Это был мой долг перед ней…
— Но ты ведь мог и отказать.
— За кого ты меня принимаешь? Ты думаешь, что я мог оставить своего ребёнка умирать?
— Не злись… Я ведь тебя совершенно не знаю, да и за пять лет многое могло измениться.
— У тебя теперь будет вся жизнь, чтобы узнать меня. Ты ведь не забыла о нашем уговоре?
— Я все прекрасно помню. — ответила Ната. — Но ты не ставил мне сроков для выполнения этих обязательств…