— Мисс Даркнил! Анна!
Услышав свой голос я запоздало осознал, что именно сделал. Зачем догнал её? Что теперь говорить? В порядке ли одежда? Одевался ведь механически, даже в зеркало не смотрел!
— Мистер Крентом! О, сэр! Здравствуйте. — Она улыбнулась так искренне, так радостно. Стоит и ждёт, пока я нагоню её. Смотрит, а улыбка всё так же на лице.
— Увидел Вас, подумал, вдруг нам по пути. Не помешаю?
Мы шли рядом, не спеша. Дыхание всё никак не выравнивалось после бега. Или это уже не от бега вовсе?
— Конечно нет. Я иду за Фиссой. Она сейчас у наших друзей, гостит.
— Далеко? Я составлю Вам компанию?
— С радостью, а идти рядом, через улицу. Возможно Вы знаете, дом целителя Леметр.
— Риор Леметр? Конечно знаю. Не один десяток раз он мне сращивал переломы, пока я был мальчишкой.
— А когда подросли? Перестали ломать кости? — Спросила она всё с той же улыбкой.
— А когда подрос, то забота о моих костях легла на плечи целителя Ильдунской военной академии.
— И что-то мне подсказывает, что обращались Вы к нему не реже, чем к мистеру Леметру…
— Каюсь, виноват. В своё оправдание могу лишь сказать, что когда мальчика росшего в деревне с оборванцами, подобными ему, перевозят в город и сообщают, что теперь он-будущий граф, нелегко отучить его от прежних привычек.
— Ооо. Даже боюсь спрашивать, что это за привычки.
— Ну как сказать… С детства я был задирой и бунтарём. Вечно лез в драки, часто сам их провоцировал, если собеседник чем-то мне не нравился…
— Вашим родителям было нелегко. — Не вопрос, констатация факта.
— Маме да. Она сдерживала меня, до своей смерти.
— Мне так жаль. Очень Вам соболезную.
— Спасибо, но это уже давно переболело.
Молчание. Ждёт продолжения.
— Когда мама умерла, я словно с цепи сорвался. Отец женился повторно сразу, как окончился траур. Ему было не до меня. Самым разумным он счёл сплавить меня в военную академию. — Я улыбнулся, глядя на сочувствие на лице Анны. — Это было верным решением, не жалейте меня. Вряд ли, где-то кроме армии смогли бы меня обуздать. — Хотелось продолжить, но я раздумывал, стоит ли вот так, разговаривать о личном с посторонним человеком. — Есть немного вещей, за которые я его благодарю, это одна из них. Армия и из меня сделала человека, хотелось бы в это верить.
Она рассмеялась. Так легко и непринуждённо. Открыто, громко. Совершенно не подобающим для леди образом. Голова запрокинута, показалась манящая полоска белой шеи. Тонкие губы стали еще тоньше, обнажив белоснежные зубы и очаровательные острые клычки. Кажется, что время замерло. Я как зачарованный впитывал в себя это мгновенье, тем более, что мы почти на месте.