Одна маленькая поправочка. Когда Алиса давала клятву, она думала — это игра. Она не считает себя ни королевой, ни, тем более, супругой короля.
— Меня зовут Алиса, и я сама хотела бы знать, почему оказалась здесь.
Разговор был прерван зашедшим на веранду слугой.
— Мой король, замок сделан, — отчитался он и протянул величеству небольшую шкатулку. — Здесь ключи.
Король и не подумал передать шкатулку Алисе, а поставил на стол рядом с собой. Слуга вышел, а величество зловредно заявил:
— Отдам её тебе, когда закончим разговор. Продолжай.
Какое коварство! Замок и ключи от него были обещаны за то, что Алиса произнесёт речь, а теперь ей выдвигают дополнительные условия. Она готовила обличительную фразу, когда вдруг заметила, что у короля в районе плеча начало проступать красное пятно. На белом камзоле оно было очень хорошо заметно. Что это? Кровь?
Глава 10. Хозяйка положения
Эмилио почувствовал жжение в том месте, где была рана, и тут же уловил, что взгляд собеседницы упёрся в его плечо. Там расплывалось бурое пятно крови. Проклятье! Меньше всего он хотел, чтобы что-то подобное произошло в её присутствии. Юным девам свойственно панически реагировать на кровь и лишаться чувств.
— Что это у тебя? — спросила она требовательно, не проявив ни единого желания впасть в обморок.
Отважность — это её первый порок, любопытство — второй. Оба этих порока Эмилио всегда считал худшими для женщины, а конкретно у этой представительницы прекрасной половины рода человеческого они ещё и сочетались с премилым юным личиком и стройным соблазнительным телом, что усугубляло и без того весьма взрывные и противоречивые чувства по отношению к ней.
И что же ответить любопытной супруге?
— Поранился, когда упражнялся в фехтовании.
— Спортивная травма? — в её голосе Эмиль уловил оттенок уважения.
Это оказалось неожиданно приятно. Обычно она возмущалась или возражала, корила или шантажировала. Какое разительное отличие от того, к чему привык Эмилио. Девы разговаривали с ним с неизменным подобострастием и лёгким ужасом. Интересно, как отреагировала бы она, если бы узнала, настоящую причину его ранения.
— Давай я посмотрю, — она встала из-за стола и направилась к нему. — Снимай камзол и рубашку.
Эмилио немного опешил. Непредсказуемость и умение поставить в тупик — ещё два порока его белокурой благоверной. Он совершенно не хотел показывать ей то, что не собирался показывать никому, кроме своего лекаря.
— Давай же, — поторопила она. — Надо посмотреть. Похоже, рана вскрылась.
— Боюсь, юной деве не дано быть сведущей в таких делах.