Я докурил сигарету, швырнув её в урну.
— Я тебя услышал, Стас. Я хорошо устрою Янину на новом месте. Ни она, ни сын ни в чём не будут нуждаться. Илья получит самое лучшее лечение, которое только возможно.
Стас мрачно кивнул.
— Не про лечение тоже не забывай. И не стоит попрекать Янину прошлым. Перерасти свои обиды, они смотрятся на тебе нелепо и смехотворно…
Надо же, младше меня, а жизни учит! Но каждое слово Стаса — веское и немного скупое. Приходится проглатывать смысл этих слов и откладывать где-то внутри себя, надеясь, что смысл не смоет моим личным штормом, начинающимся всякий раз, как я оказываюсь наедине с Яниной.
У нас с Яниной сложные недо-отношения. Я загнал её в угол и наблюдаю за ней, как охотник. Мне понятно только одно — не отпущу. В каком бы то ни было качестве, я её не отпущу.
Если всё получится, у меня будет двое детей от неё. И при таком раскладе её не отпущу. Я уже отпустил её однажды. И что хорошего вышло в итоге? Да ничего!
Поэтому сейчас я её не отпущу, даже если она возненавидит меня снова.
Я хочу её в свою жизнь. Навсегда. Но пока не уверен, что она готова перешагнуть все наши обиды и остаться со мной.
Как минимум, Янина будет жить со мной в одном городе, я буду навещать своего старшего сына. Ей придётся с этим жить. Придётся видеть и слышать меня.
Врач дал разрешение на перевозку Ильи. Володя занялся приготовлением к перелёту. Он заблаговременно оговорил все вопросы с авиакомпанией, чтобы получить, в первую очередь, согласие на перелет, а также, чтоб компания успела должным образом подготовить самолет.
Врач, Кирилл Владимирович, передал заключение, где были указаны нужные условия для транспортировки Илюши.
Носилки для Ильи расположили в хвостовой зоне самолёта, отделив ограждением. Так Илюше было бы комфортнее и спокойнее. И другие пассажиры не были обеспокоены. Во время полета с нами находился врач и его помощник, для наблюдения за состоянием Илюши.
Я никогда не испытывала особенного страха перед перелётом, но сейчас безумно волновалась. Илья большую часть перелёта спал. Я не выпускала из рук тонкие пальчики сынишки. Моё сердце обливалось кровью каждый раз, когда Илюша вздрагивал во сне.
— Не переживай так сильно.
Рядом присел Володя, прижав к себе одной рукой.
— Иди сюда, ну же… Пусть спит. Всё будет хорошо, обещаю.
Володя заставил меня отпустить руку сына и переплёл свои пальцы с моими.
— Вот так гораздо лучше, — поцеловал пальцы. — Мы справимся, вот увидишь.
Рядом с Володей я забылась сном, окутав себя его заботой и вниманием, пусть даже временными, но таким нужными мне сейчас, что впору было бы просить его не делать мне больно.