Повисла немая пауза. Снаружи все мерзко хлюпало, булькало. Танк качало, дергало, вертело. Мощные мышцы медленно пропихивали нас вниз по желудочно-кишечному тракту гигантского червя. Сначала сохранялся небольшой угол — танк опускался носом вниз, но затем мы выровнялись. Возможно, червь прекратил движение и просто замер в горизонтальном положении, готовясь к процессу пищеварения. Все еще нещадно трясло, но стало чуть легче.
— Я вот что думаю… — снова крикнул Кокос. — В танке весу тонн пятьдесят, пятьдесят пять. Он занимает немного места, удельная масса на малую площадь слишком велика. Думаю, поэтому червю с такой тяжестью тоже особо не поползаешь. Все-таки законы физики должны работать… И это… Как бы это дибильно не звучало, но мы можем попытаться вызвать обратный процесс, чтобы он нас того…
— Типа намекаешь на несварение? — усмехнулся Марк.
— О, боже, какой бред… — Белка изобразила фэйспалм. На нее никто не обратил внимания.
— А разве черви блюют? Тем более такие! — Мара как всегда, задала вопрос грубо, но в точку.
— Не знаю. Но мы можем здесь немного навести шухер и…
— Точно. Предлагаю включить прожектор и снова жахнуть из пушки. Только теперь не осколочным, а фосфорным зарядом, — оживился Кокос. — У нас есть такие?
— Не знаю, — отозвался Марк, кинув быстрый взгляд на уложенные справа и слева снаряды. — Нужно проверить.
Но в условиях постоянной тряски, искать и проверять каждый снаряд на маркировку, было почти невозможно. И то, эту самую маркировку еще нужно уметь читать… И понимать. Только и оставалось, что держаться и молиться. Кому? Да тому же Бастиону, который породил такое безобразие.
— У меня уже башка трещит! — пожаловалась Белка. — И дышать тяжело.
— Заряжай то, что ближе лежит, — крикнул я.
Не с первого раза, но получилось. Марк распластался как человек-паук, пытаясь провести перезарядку. Раз снаряд чуть не полетел вниз, к Кокосу — благо я поймал его сразу же, как тот выскользнул из вспотевших рук Марка.
— Все, заряжено! — отчитался он, обливаясь потом. Становилось жарко.
— Врубай прожектор, попробуем понять, куда стрелять! — я высунул голову из люка. Рядом была голова Белки.
Мехвод зажег сразу все, что могло освещать.
Я тихо присвистнул, Белку скрутил приступ тошноты, а Мара, разместившись в башне, непристойно выругалась.
Танк почти перестал продвигаться по пищеводу, застряв на границе у следующего отдела ЖКТ — это было хорошо видно. Пушка была направлена вперед, туда, где различалась некая гигантская полость, заваленная остатками плохопереваренного хлама и заполненная густой желтоватой жижей. Чего там только не было — кабины от машин, колеса. Детская карусель, телефонная будка, несколько бочек. Бревно. И тьма скелетов. Многие были человеческими, но мутантов было куда больше. Те, что лежали на предметах были целы, а те, что в жиже — полностью растворились.