У меня внутри все похолодело. Сразу представилось, как сучка-Лера вместе с Колесниковым приехали к Лали, чтобы забрать Снежану и увезти ее в отчаянном последнем шаге перед тем, как я устрою им тотальный пиз*ец.
– Буду через минуту, – пообещал в ответ и помчался в квартиру к Лали.
Обнаруженные возле двери полицейский и медсестра на некоторое время ввели меня в ступор. Я вошел в квартиру, оттеснив собой Лали, и прогромыхал:
– Какого хера?
Служитель порядка порядком удивился, а вот медсестра, похоже, была более боевой.
– К нам поступила жалоба! Эта женщина пыталась продать своего ребенка! – обвинительно указала она на Лали пальцем.
Ну твою же мать! Кажется, я прекрасно понимал, откуда этот запоздалый привет, который наверняка отправила Лера еще до того, как мы с ней обсудили все нюансы нашего развода.
– Да что вы говорите? – хмыкнул я, складывая руки на груди. – Эта женщина не могла пытаться продать своего ребенка, потому что это не только ее дочь. Это дочь миллиардера Родионова.
Изобразив перед ними шутливый поклон, я процедил, обращаясь прежде всего к служителю порядка:
– Надеюсь, мое имя вам знакомо.
– Ззззнакомоооо… – проблеял тот в ответ.
– Вот и хорошо. И если вы не хотите, чтобы у вас были проблемы, можете смело забирать свою напарницу и валить отсюда ко всем чертям.
Последние слова я буквально проревел, но сдерживаться было выше моих сил. Какого черта здесь вообще происходило? Почему какие-то левые люди считали, что могут иметь отношение к судьбе моей дочери? И будущей жены?
Последняя мысль была настолько правильной, что, повернувшись к Лали (когда за ретировавшимися полицейским и медсестрой захлопнулась дверь), я уже собрался сказать ей об этом, но получил неожиданное.
– Илья! – выдохнула она и через мгновение была прижата мною к груди. – Я так испугалась! – выдохнула Лали, и я поспешил ее успокоить.
– Теперь все в порядке. Они не вернутся, и тебе больше никто не станет докучать. Лера в том числе. Она уедет из города и больше сюда не вернется.
Я отстранил от себя Лали и посмотрел в ее глаза. Увидел в них столько всего, что внутри зародилось совершенно новое чувство всепоглощающей нежности.
– Прости меня… прости, пожалуйста, – сказал я, так и держа в руках единственную важную для меня женщину. – Прости…
Она не дала мне договорить. Прижалась губами к моим губам, и я жадно ответил на этот поцелуй.
– Гм-гм… – раздалось через минуту, показавшуюся мне мгновением.
Я отстранился от Лали и сделал глубокий вдох. Рядом с нами материализовалась мама моей будущей жены. Моя теща. Тоже будущая, разумеется.