- Я в курсе. Но есть дела поважнее, - отрезала сестра. - Почему ты сразу не сказал, что уже нашел ребенка? - потребовала она от меня ответа.
Б*я! Ей что, позвонил мой юрист и выдал все тайны, пароли и явки?
- Почему я должен был тебе это говорить? - подернул я плечами.
Уволю Виктора к чертовой бабушке за разглашение того, что разглашать было нельзя под угрозой смертной казни!
- Как только со всем разберусь, ты будешь первая, кто об этом узнает, обещаю, - добавил примирительно.
Я натянуто улыбнулся, но совсем не ждал того, что произойдет в следующий момент. Марина вдруг вскочила из-за стола и заходила по кабинету.
- Да с чем тут разбираться? С венерическим букетом? Ой, можно подумать, я не поняла, что Вика просто хотела тебя задеть, - махнула она рукой. - Кстати, она молодец. Наш человек! Так что разбираться не в чем. Надо будет почаще встречаться с ней и твоим сыном!
Твою же мать… Нет! Я решительно отказывался понимать этих женщин! Какой букет? Какой сын? Что вообще Марина несет?
Подойдя к сестре, я крепко обхватил ее за плечи, когда она проходила мимо дивана, и усадил на него. Сам устроился на своем месте. Босс я здесь, или кто? И вздохнул.
- Я тебя не понимаю, - признался я в своей несостоятельности по части женской логики. - Причем тут Вика и мой сын? И откуда ты вообще знаешь, что это именно мальчик?
На лице сестры отразился такой ужас, что я понял - явно дал маху снова. Да еще какого. Б*я трижды! Неужели Виктор не только сказал ей про то, что мне готовы озвучить имя матери моего ребенка, но еще и вызнал, что это был сын и поведал об этом Марине? Уволю еще раз!
- Господи, Самохин… только не говори, что у Вики синдром Анджелины Джоли! Только у нее девочка в мальчика превратилась, а не наоборот… - шепнула Марина.
Так, стоп! О чем речь, черт бы все подрал?
Захотелось подойти к бару и налить себе бокал коньяка. А лучше два.
- Я вообще не понимаю, о чем ты, - признался я.
- Я о Вике! И о Славе, конечно же! Он что - считает себя девочкой?
- Твою мать, кто?!
- Да твой сын! Слава!
Чтоооооо?
Я откинул голову назад и стал ржать. Сначала идиотски, потом - начиная осознавать, что к чему.
Марина решила, что я привел к ней знакомиться своего сына? Того самого, о котором я ей намекнул?
- Слушай, ну ты меня знатно повеселила, - сказал я, отсмеявшись. - Никакой Слава мне не сын. Ты все не так поняла. Это всего лишь ребенок женщины, которая мне нравится. А по поводу того самого ребенка, - выразительно сказал я, - ничего пока неизвестно.
А станет известно вечером, но пока Марине об этом знать не следовало, а то напридумывает себе еще чего-нибудь.