Притворив за Славиком дверь, Самохин оттеснил меня к стене и едва не прорычал в лицо:
- Ну, Виктория, и богатую коллекцию ты успела уже собрать?
- Марок? - невинно похлопала я глазами.
- Болезней!
- Ни единой, - ответила спокойно в разъяренное лицо босса. - Негде было взять, видите ли.
Я смотрела, как на скулах босса, нависшего надо мной, вовсю ходят желваки. Таким злым я видела его только раз - когда провалилась важная поставка. Первый и последний причем раз, надо заметить.
- Зачем тогда? - спросил он сквозь стиснутые зубы.
- Тот же вопрос, Андрей Михайлович, - упрямо вздернула подбородок я.
- Я всего лишь хотел познакомить вас со своей сестрой!
- А я всего лишь не понимаю, какого черта!
Сделав глубокий вдох (видимо, чтоб успокоиться и удержаться от членовредительства) босс ответил:
- Мне было интересно ее мнение.
А вот на это можно было и оскорбиться.
- Мнение насчет чего? - спросила я, усмехнувшись. - Я что, какой-то галстук, для приобретения которого нужно узнавать мнение со стороны?
- Нет, ты не галстук, - покачал головой он. - Ты - совершенно невыносимая, несносная…
- Уф, уф, полегче, - пробормотала я, закатывая глаза. - Подо мной уже целая лужа от ваших комплиментов.
- То ли еще будет, - пообещал Самохин, наконец-то от меня отстраняясь. И оставляя после себя странное чувство пустоты.
- До встречи, Виктория, - добавил он напоследок и, вызвав лифт, исчез, не оглядываясь.
А я, подавив неразумное сожаление, вошла в свою квартиру. Где меня ждал единственный и самый лучший мужчина в моей жизни. И только это имело сейчас значение.
- Самохин, где ты нашел этот бриллиант? - потребовала ответа сестра, позвонив мне так рано, что я лишь чудом оказался в офисе к этому времени.
По правде, спал я в эту ночь откровенно плохо. Вернее, не спал вообще. Никак не мог понять, что вообще в головах у женщин! Ладно, признаюсь, возможно, я дал маху, позвав Победову вот так внезапно на знакомство с родственниками. Но не считал, что это какое-то преступление века!
- О чем ты? - мрачно поинтересовался я, перебирая бумаги.
- О, понятно. Будешь сейчас всячески увиливать от разговора. А он у меня к тебе есть, причем самый серьезный! - заявила Марина и добавила: - Жди.
И повесила трубку.
Что подразумевалось под этим самым «жди» я понял через час, когда сестра заявилась ко мне на работу собственной персоной. Вошла в кабинет без объявления войны и села в мое кресло. Медом там намазано, что ли?
- Ты меня удивляешь, Марин, - покачал я головой, глядя на родственницу. - Ты вообще в курсе, что люди на работе работают?