В этот же вечер звонит Антон. И я не решаюсь рассказать ему об Армане. Не уверена, что он правильно воспримет информацию. Тем более по телефону.
Весь следующий день я провожу в номере. Собираю вещи и готовлюсь к отлету домой. Еду мне также приносят в номер. И опять каждый раз официант приносит цветы от мистера Стива Тейлора.
И мне приятно, но и немного грустно. Потому что я не смогу взять все эти цветы с собой. Придется оставить их здесь.
Вечером хочу лечь спать пораньше. Вылет рано утром. И только я собираюсь идти в душ, как раздается стук в дверь. Наверное, официант. Я просила горячего чая в номер. Открываю дверь и тут же делаю шаг назад.
На пороге стоит Арман. Судя по глазам и неуверенным движениям, не совсем трезвый. И точно — в руках у него бутылка.
— Арман? — произношу я. — Что случилось?
— Ничего, — делает глоток прямо из бутылки и проходит в комнату, захлопнув дверь.
Падает в кресло.
— Зачем ты пришел, Арман? — спрашиваю я, все еще стоя у входной двери.
Но вместо ответа он кладет локти на колени и обхватывает руками голову. Бутылка ударяет по голове, но он не обращает на это никакого внимания.
— Если бы не ты… — бормочет чуть слышно. — Все из-за тебя… Ты во всем виновата…
— В чем? В чем, Арман, я виновата? — спрашиваю осторожно.
— Замолчи! — вдруг взрывается он и поднимает голову.
Опять отпивает из бутылки. Осматривает комнату и его взгляд останавливается на цветах в вазах на полу. Встает, подходит к ним, и легонько пинает носком ботинка.
— Это что?!
— Арман, не надо, — прошу почему-то я. Как будто чувствую, что ничем хорошим это не закончится.
— Что это, Лисова, я спрашиваю?! Кто их тебе подарил?! Этот тупоголовый директор гостиницы?! Или ты уже еще кого-то нашла?!
— Арман, — стараюсь говорить спокойно, — тебе лучше уйти.
И открываю дверь, намекая, что ему пора покинуть мой номер.
А он со всего размаха пинает вазы с цветами и в следующую секунду оказывается около меня. Я не успеваю даже охнуть. Рукой захлопывает дверь и прижимает меня к стене. Я отворачиваюсь.
— Лисова, — произносит он и замолкает. Наклоняется еще ниже. — Как Антон зовет тебя, когда трахает?
Вздрагиваю от его грубости и пытаюсь оттолкнуть от себя. Но все мои попытки обречены. Он сильнее и он в ярости. Я вижу это по его глазам.
— Отвечай! — требует он.
Но я опять молчу.
— Он называет тебя лисенком? — спрашивает Арман и усмехается.
Хмурюсь и опускаю глаза. Почему он спрашивает именно об этом? Пульс зашкаливает, но Арман не дает мне додумать мысль.
Хватает за подбородок, поворачивает к себе и целует. Он опять целует меня! Как-то зло. Как будто хочет причинить мне боль. Я бью его по плечам, но он не обращает на это никакого внимания. Пытается второй рукой, в которой все еще держит бутылку, убрать мои руки и в этой борьбе содержимое бутылки проливается на меня.