– Я сама видела! На моих глазах!
Она задумывается, потом встает:
– Подождите здесь, – и выходит из кабинета.
Возвращается с папкой. Опять садится за стол и начинает листать ту самую папку. Ее я видела и на столе у куратора. Похоже, это мое дело.
– На мальчика оформляется опекунство, – произносит девушка. – Старшим братом. Мальчик не попадет в интернат. Не беспокойтесь.
– Нет! – восклицаю я. – Никиту нельзя передавать Дмитрию! Нельзя! Это опасно!
– Но вот тут хорошие характеристики. Доход соответствует.
– Нет! – опять перебиваю я. – Понимаете, Никита его боится. Дмитрию сын нужен для чего-то. Я не знаю точно. Возможно, наследство. Никиту нельзя ему отдавать.
– Но у вас, – смотрит мне прямо в глаза. – У вас расстройство. Вот справка. И попытка суицида. Мы действуем по закону.
Зажмуриваюсь. Как меч надо мной висит этот страшный поступок из прошлого.
– Я сожалею о том поступке. Вы не знаете, в каких условиях я находилась. Нет, я не оправдываю себя. Но разве человек не меняется? Разве я не имею шанс на исправление? Все эти годы не было ни дня, чтобы я не корила себя. Я не больная. Справку получил мой бывший муж, чтобы шантажировать, когда надо. После его смерти справка оказалась у его сына, Дмитрия. Но она не настоящая! Понимаете? – открываю глаза и смотрю на нее. – Я здорова. Я готова пройти обследование.
– Да-да, – кивает Анжелика Валерьевна, – это обязательно надо сделать. Но все это займет время. Мальчик не может находиться долго во временном интернате. Его надо определить либо в детдом, либо… отдать родственникам. Я так понимаю, у мальчика нет больше родственников, кроме старшего брата и старшей сестры по отцу?
Опускаю взгляд. Думаю недолго.
– А может посторонний человек взять опекунство? Моя подруга, например? – спрашиваю с надеждой.
– Теоретически – да, но при наличии заявления от родственников предпочтение отдадут им.
Обхватываю голову руками. Замкнутый круг.
– Если это его единственные родственники… – начинает девушка, но ее прерывает Роман:
– Не единственные.
Яна
– Я ничего не понимаю, – говорю я, когда Роман за локоть выводит меня из кабинета Анжелики Валерьевны. – Роман, поясни.
– Да, похоже, дальше тянуть смысла нет, – загадочно произносит он. – Но не здесь.
Выводит меня из здания и сажает в машину.
– Куда мы едем, Роман? – спрашиваю я. Меня пугает все происходящее.
– Туда, где сможем нормально поговорить. Спокойно. И без свидетелей.
Мы приезжаем в ресторан и Роман ведет меня за самый дальний столик. Он расположен за массивной колонной. Так что да, нам точно никто не помешает. Заказав нам по чашке кофе, Роман складывает руки на столе в замок. Смотрит вниз. Как будто готовиться к чему-то. И это ожидание просто убивает. Я не нахожу себе места. Но не решаюсь спросить. Вижу, что Роману тоже тяжело дается такое наше молчание.