Хоть и больно было признаться в этом Роману, но что поделать. Такова моя реальность. К тому же я понимала, что помочь он мне сможет только в том случае, если я буду с ним до конца откровенна.
– У меня хорошие новости! – такой фразой он встречает меня сегодня. – Через пару дней ты выйдешь на свободу.
– Как? – я не верю услышанному. Не может быть.
– Ну, я же обещал, – улыбается Роман.
– Как Никита? Ты его видел? – это волнует меня гораздо больше моей свободы.
– Нет, – сухо отвечает Роман. – Яна, не переживай. С ним все в порядке. Я уверен в этом.
– Откуда ты знаешь? Ты же не виделся с ним? – я беспомощно опускаюсь на стул.
– Они не причинят ему зла. Это точно. Слишком большое внимание к мальчику и от меня, и от… – он запинается. – От Олега…
– Ты разговаривал с ним? – поднимаю на него взгляд. – С Олегом?
– Тоже нет. Зачем? Нам не о чем с ним говорить. У него своя правда. А я… Я лишь помогаю тебе.
Через три дня меня и правда выпускают. Роман встречает меня на выходе.
Солнечный свет непривычно бьет по глазам и я жмурюсь.
– Куда? – спрашивает меня Роман, когда мы садимся в его машину.
– За Никитой, – уверенно произношу я.
Мы едем к Дмитрию. Именно там, по сведениям Романа, находится сейчас мой сын.
Консьерж говорит, что Дмитрия Воронцова нет дома, и мы терпеливо ждем у подъезда в машине. Нет. Не терпеливо, конечно. Я отсчитываю каждую секунду.
Уже ближе к вечеру к дому подъезжает машина Дмитрия. Он выходит и открывает заднюю пассажирскую дверь. За руку тянет из салона Никиту.
Я быстро открываю дверь машины и выскакиваю на улицу. Бегу к сыну.
– Никита!
Он начинает крутить головой по сторонам. Потом выдирает руку из руки Дмитрия и, завидев меня, бежит навстречу. Я падаю на колени, когда мы, наконец, встречаемся. Обнимаю его, прижимаю, целую каждый сантиметр самого дорогого человека.
– Мама, мама, – говорит Никита, – ты вернулась. Мама, почему так долго? Я думал, ты забыла про меня. Почему ты не звонила? Я ждал. Мама…
– Я не могла, сынок, не могла, – слезы сами катятся по моим щекам. – Но я думала о тебе. Всегда думала. Как ты? Все хорошо?
Немного отстраняюсь и осматриваю его.
– Выпустили? – раздается над ухом голос Дмитрия.
Я встаю.
– Почему?! – на его лице легко читаемое удивление и разочарование.
– Пошли, Никита, – я беру сына за руку и хочу уйти, но Дмитрий хватает меня за запястье.
– Ты почему здесь, я спрашиваю, – шипит он.
– Не твое дело. Пусти меня.
– Смелая стала? – ухмыляется Дмитрий и дергает меня за руку.
– Мама! – кричит Никита. – Пусти ее! – и бьет ручонкой Дмитрия по ноге.
– А ну, заткнись, щенок! – огрызается Дмитрий.