Глава 10. Сердце на куски
Михаил
Днём ко мне примчалась Лерка, тут же внося в дом шум и гам.
— Привет, мой котёночек. Я пришла наводить у тебя в доме порядок, — стягивая с плеч светлый пиджак и вешая на крючок, сказала она.
— Может не надо? — протянул с сомнением, зная, что у сестры редко что выходит по плану.
— Надо, Миша. Надо! Я Нику на маму оставила. Зря что ли я к тебе через половину города ехала? Нет уж, сокол мой сизокрылый, — пропела она, направляясь на кухню. — Сейчас я буду приводить твой дом в божеский вид.
Через пару секунд оттуда раздался грохот, шум воды и вопли. Закатил глаза и пошёл на кухню. И тут же мысленно начал материться. Горячая вода струёй была в потолок, а всю кухню заволокло дымом.
— Мишенька, я только хотела руки помыть, — испуганно пролепетала Лерка, полотенцем пытаясь прикрыть струю воды. Но тут же отдергивала руки, обжигаясь кипятком.
— Заодно решила полностью помыться, как погляжу, — прорычал я, кидаясь в ванную комнату и перекрывая вентиль подачи воды.
Шум на кухне стих. В проёме показалась виноватая мордашка сестры, которая дула губы и смотрела на меня огромными глазами побитой собаки.
— Прости, Мишенька. Я не хотела. Я повернула, а оно как-то вот так получилось… — развела виновато руками. — Прости, прости, прости. Я обещаю, что больше тебя «котиком» называть не буду, — протягивает руку с оттопыренным мизинцем. — Мир?
— Мир, — тяжело вздыхаю и обхватываю мизинцем её тоненький пальчик. — Иди, переоденься. В шкафу найдешь какую-нибудь футболку. Одежду повесь на полотенцесушитель. И молю, не оборви хоть его. Второго потопа я не выдержу.
— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась сестра.
— За маленького вредителя, — пощекотал её под рёбрами, вызывая заливистый смех. — Иди давай, — подтолкнул её в сторону комнаты. — Нам ещё воду собирать и кухню проветривать нужно, пока обои не отклеились.
Лера убежала, а я, стянув мокрую футболку через голову и сменив штаны на шорты, взял в руки швабру и ведро и пошёл на кухню. Удручённо оглядел помещение. Помогла называется…
Лерка была ходячей катастрофой с раннего детства. Когда родители оставляли меня приглядывать за ней, я с огромным трудом с ней справлялся. Обязательно она залазила куда ни надо, ломала даже то, что невозможно было сломать. Но самая большая беда заключалась в том, что она падала. Головой вниз. И именно тогда, когда её оставляли со мной. По пальцам не сосчитать количество сотрясений и набитых ею шишек. Папа шутил, что у Лерки столько мозгов, что голова перевешивает пятую точку. Лера действительно оказалась смышлёной не по годам. В школу её отдали в пять лет, что стало роковой ошибкой, которая принесла много проблем, слёз и психологическую травму...