В дверь кабинета начальника я так и не постучалась. Если мой обман вскрылся, бежать нужно незамедлительно. И Мурзика с собой прихватить — без него я в этом мире точно пропаду. Да и привыкла я к нему. Люблю заразу пушистую.
В комнату вернулась так же быстро, как недавно спешила к начальнику с докладом. Даже еще быстрее, подгоняемая страхом угодить в местную тюрьму — там мне и Мурзик не поможет.
Но, по закону подлости, кота на месте не оказалось. Видимо он выспался и вновь отправился на поиски еды.
Как же невовремя!
Оставив доклад на столе, я взяла в руки перо, собираясь оставить начальнику записку, чтобы извиниться за обман, но передумала.
Сейчас неподходящее время для приступов совести. Если меня будут искать — в первую очередь направятся сюда, а значит нужно поскорее найти Мурзика и бежать из Галуши. Желательно не на своих двоих.
Переодевшись в платье, которое добыл Мурзик в первый день, я заплела волосы в тугую косу. Поколебавшись, накинула сверху простой плащ темно-синего цвета, и спрятала голову под капюшоном. А вот на ногах остались все те же мягкие туфли.
Жаль что более удобной обуви не нашлось. Знала бы — ни за что не бросила бы свои кроссовки там, в лесу. Но чего уж теперь...
Положившись на интуицию, я направилась в сторону кухни, рассчитывая найти Мурзика там, и не прогадала.
Кот сидел на полу и с важным видом лакал сливки из миски. Рядом на плите в кастрюле что-то кипело — она без конца позвякивала крышкой, выпуская вверх горячие струйки пара. Там же шкворчала сковородка. А вот кухарки нигде не было, и сейчас это было мне на руку.
— Даша? Чего это ты так вырядилась? — настороженно спросил Мурзик, наконец оторвавшись от еды.
— Некогда объяснять! — тихо прошептала я, но все же добавила: — Гильдия прислала нового проклятийника!
Мурзик проникся. И в следующий миг полез в другую, остывающую на столе кастрюлю, пытаясь приподнять крышку лапой.
Я ненадолго замерла, не зная как реагировать на это безобразие, а затем бросилась к нему.
— Ты что творишь? Я же сказала что нам нужно бежать! — прикрыв дверь тихо зашипела я, но кот не обратил на мои слова никакого внимания, будто назло продолжая греметь крышкой кастрюли, которая все никак не желала ему поддаваться.
Опасаясь, что кухарка вернется или, что хуже, на шум явится кто -нибудь другой, я все же приподняла крышку, и Мурзик решительно нырнул в кастрюлю, выудив оттуда запеченую куриную ножку. Аккуратно переложив ее на платок, он требовательно посмотрел на меня и, закатив глаза, я завернула ее и сунула в небольшую корзинку, которую нашла там же, на столе.