И я не знаю что делать. Пожалуй, впервые не знаю.
Под ногами что-то тихо шуршит.
Опускаю взгляд и молча смотрю на желтые кругляши монет. Они немым укором поблескивают в темноте. Наклоняюсь, беру в руку первый попавшийся. Прохладный металл жжет пальцы. Мне хочется отшвырнуть эти деньги, убрать с глаз долой. Вернуть на лицо Аны ту самую открытую, искреннюю улыбку.
– Извини, – внезапно говорю. Хоть и не думал просить прощение. И слышу, как мой голос сливается с другим “извини”.
Ана садится на постели. Растрепанные волосы обрамляют бледное лицо. Она старательно отводит взгляд от монет, золотистым дождем рассыпавшихся по полу.
– Извини, – повторяет она. – Я не подумала об этом. О том, что ты почувствуешь. Я не хотела тебя обидеть или унизить. Просто мне показалось несправедливым, что только ты зарабатываешь. Устаешь, почти не спишь. Я ведь тоже могу немного разделить твою ношу. Тем более, что я привыкла сама себя содержать…
Ее головка наклоняется еще ниже, не желая встречаться со мной взглядом. Маленькие кулачки комкают край одеяла.
– И ты меня извини. Я не должен был так рычать на тебя, – от воспоминаний о том, как она, такая яркая и чарующая сидела там, в зале, внутри снова поднимается гнев. – Мне трудно сдержаться, когда вижу, как на тебя смотрят другие. Знаю, о чем они думают. Обещаю, впредь, постараюсь учитывать, что ты совершенно из другого мира и воспринимаешь наши обычаи не так. Я лишь хочу, чтоб ты запомнила и поверила – я смогу о тебе позаботиться. Смогу защитить. Тебе не нужно пытаться что-то доказать или о чем-то беспокоиться. Для этого у тебя есть я.
– А что же мне тогда делать? Вышивать крестиком? – ворчит Ана.
Ее кулачки, наконец, расслабляются и перестают так крепко сжимать кромку одеяла.
– А ты любишь вышивать? – недоверчиво уточняю.
Она издает какой-то звук, смутно напоминающий хихиканье.
– Честно? Не очень, – качает головой. – Я музыку люблю.
– Вот и занимайся музыкой в свободное время. Тем более, что работы у тебя будет навалом, в качестве королевы Ньелокара.
Она вздрогнув, поднимает голову и, наконец смотрит мне в глаза.
– Я боюсь быть королевой. Я ничего не умею. Ничего не знаю.
Паника плещется в ее взгляде, порозовевшие было щечки, снова бледнеют.
– Ана, я ведь просил, мне довериться, разве нет? Я и наша семья тебе обязательно поможем. Ты справишься, уверен!
– А я не очень, – закусывает нижнюю губу, пытаясь сдержать всхлип.
– И снова же вспомни, я просил мне верить, – твердо произношу.
Видимо это дело не одного разговора – научить жену доверять.
– Я знаю, о чем говорю, чувствую. Ты будешь отличной королевой. Видимо не зря ты попала в этот мир. Вселенная намекает нам, что свежий взгляд, возможно, поможет разрешить проблемы Мизельи, и посмотреть на ситуацию с другой стороны. Наш старый мир, похоже, пора всколыхнуть новой кровью.