– Хороший у вас район, на Лексусах разъезжают.
– Район как район, – пожимаю плечами, но зачем-то слежу за чёрной машиной, которая медленно въезжает в наш двор. – Лексусы где угодно могут ездить.
– Ну не скажите.
Такси останавливается у арки, пропуская угольно-чёрный Лексус, а он вальяжно вплывает во двор, будто бездушная железяка способна быть напыщенной и самовлюблённой. Вдруг машина резко дёргается, тормозя, будто её водитель вспомнил о чём-то срочном. Дверца нервного Лексуса Таксист чертыхается, потому что теперь из арки не выехать ни при чем каких условиях.
– Понапокупают прав за колбасу. Думают, им всё можно, – бурчит водитель. И уже громче: – Эй, мужик, будь человеком. Дай проехать, счётчик тикает!
Вдруг пассажирская дверца Лексуса рывком распахивается, и я смотрю во все глаза на того, кто почти выбегает на улицу.
И я тоже толкаю свою дверцу, но получается не сразу. Я вообще жутко неловкая и глупая, меня всю колотит и трясёт, но это не имеет значения. Ничего не имеет значения, кроме мужчины, которого люблю больше себя самой.
Роман.
Похоже, уровень бреда в моей жизни подступил к критической отметке – вот-вот из ушей начнёт выливаться. Сначала каталажка, потом пожар этот чёртов, будь он неладен. Я полночи провёл, глядя, как бравые пожарные заливают пеной правое крыло моей несчастной типографии. Хорошо, что охранник вовремя сориентировался, а пожарный расчёт прибыл почти молниеносно. Иначе бы всё пошло прахом. Собственно, я не для того столько лет впахивал, чтобы из-за дурацкого замыкания всё потерять. А так ничего важного не сгорело, кроме комнаты отдыха сотрудников, туалетов и полупустого склада. И на том спасибо.
Но времени этот пиздец локального масштаба сожрал, конечно, прилично, потому, разбитый и грязный, как чёрт, я даже не стал забирать машину. Потом отгоню – в таком состоянии за руль сесть всё равно, что смертный приговор подписать. И не только себе. Никто не должен пострадать из-за того, что в моей жизни слишком много дерьма на квадратный сантиметр.
Ещё и по Ксюше соскучился так, что зубы ломит. Несмотря на все проблемы, на суету и неурядицы, в голове колокольным звоном мысль: “Она там одна, одна там одна”.
Когда машина Игоря въезжает в тесную арку, соединяющую широкий проспект и наш тихий двор, я уже почти подпрыгиваю от нетерпения. Как маленький мальчик накануне Рождества, жду скорой встречи со своим персональным чудом.
– Тормози! – ору, знатно пугая порядком уставшего адвоката, который этой ночью, помимо своих прямых обязанностей, выполняет роль личного шофёра.