— Зара…
— Ты наплевал. Ты растоптал меня.
— Я не хотел…
— Ты сделал это, когда заставил меня пройти через весь тот позор, через который я прошла в одиночку. Когда заставил сделать аборт. Когда взял в жены свою Громову. Когда привез сюда, в столицу, и бросил, словно ненужную вещь. Когда сделал из меня посмешище, вернув домой.
— Зачем ты так?
— Зачем я так? Ты шутишь?! Ты испортил мне всю жизнь, а затем отдал родителям, как порченный товар с рынка. Ты ни разу не позвонил, ни разу не написал, не узнал, жива ли я вообще!
— Вообще-то, я следил за твоей жизнью…
— О, да, конечно, разумеется, сейчас ты скажешь, что угодно. Только вот мне все равно.
— Тебе уже давно все равно, — нахмурившись, произнес он.
— На что ты намекаешь?
— На то, что ты сейчас во всем обвиняешь меня. В том, что наш брак распался. Но на самом деле, ты охладела ко мне так же сильно, как и я к тебе, причем, намного раньше, чем я это заметил.
— Какой еще брак? Ты держал меня в качестве любовницы. В браке ты был лишь с ней, со своей Ульяной! Мне ты отвел позорную роль содержанки.
— Но ты согласилась на нее!
— Потому что у меня не было выбора. Потому что я была молода, глупа и наивна, когда связывалась с тобой. Потому что сожгла слишком много мостов за собой.
— Вот оно значит, как было для тебя…
— Если вы наговорились, голубки, то я бы уже хотел поехать домой, — раздался позади тяжелый бас. Я вздрогнула, поняв, что Шевченко стоит рядом.
Стоит и слышит наш разговор с бывшим.
— Свят… — Я повернулась к избраннику и встретилась со льдом в серых глазах.
— Пожалуйста, Свят, поговори со мной… — взмолилась я, понимая, что, кажется, все испортила. Разумом я понимала, что не сделала ничего дурного, но на сердце отчего-то было тяжело. Так, будто бы я была виновата перед своим избранником.
Не нужно было разговаривать с ним. Не нужно было вообще даже стоять рядом с Шамилем!
Мы доехали домой на скорости под двести, после чего Шевченко хлопнул дверью машины и быстрыми шагами поднялся в квартиру, заставляя почти бежать за ним. Я не поспевала на высоченных шпильках и в неудобном платье. Под недоуменные взгляды консьержа, мы поднялись на верхний этаж разными лифтами, потому что Свят не захотел меня дожидаться. А когда я зашла домой, он уже собирался.
— Куда ты, Святослав?
Быстро покидав спортивные вещи в большую сумку, он прошел мимо, будто меня и не существовало. Даже и не подумав ответить на вопрос. Даже не удосужив обыденным взглядом.
— Святослав! — крикнула я в спину уходящему собеседнику, но мне так и не повернулись.
Очень скоро я осталась в полном одиночестве.