Он ещё что-то говорил и говорил… Но я уже ничего не слышала. В моей голове невыносимым набатом гремели слова "беременна" и "на восьмой неделе"…
Руки превратились в обессиленные плети и задрожали. Бутылочка с уксусом выскользнула и рассыпалась на сотни мелких осколков, оставив на тротуаре мокрое, тёмное пятно.
Но что такое эта дурацкая бутылка по сравнению с моим разбитым вдребезги сердцем и мечтами, что когда-нибудь мы с Виталием будем вместе?
Шла третья неделя моей душевной хандры, которая в свою очередь цепляла и подтягивала другие, уже физические, недуги: начиная от конъюнктивита и пресловутого, не проходящего насморка и заканчивая почти ежедневными головными болями.
Измяв всю постель многочисленными часами лёжки, я, всё-таки, заставила себя встать. Любовь любовью, но даже то, что она несчастная не отменяет последний экзамен, к которому я ещё даже не начинала готовиться.
— Дочка? — раздался тревожный голос мамы за дверью.
— Заходи, мамуль…
— Ну что с тобой, моя милая? Сидишь у себя целыми днями. Может выйдешь прогуляться? Ну давай! Позови Эмбер, Кэйтлин.
— Мам, мне нужно заниматься. Не до гуляний, ты же понимаешь. — я попыталась выглядеть беззаботно, но вышло вяло и апатично.
— Златуль, послушай, я же вижу, что с тобой что-то не так! И я очень переживаю, дочка! — мама начала нервно теребить кулон на шее, а это — первый признак того, что её нервы на грани. — Может, всё дело в мальчике?
Ха! "В мальчике"! Знала бы ты, что этому "мальчику" тридцать семь, упала бы в обморок. А об остальном я уж молчу… Страшно даже представить…
— Нет. Просто устала к концу учебного года. Да ещё с выбором университета беда.
— Ну ничего, это мы решим. Сейчас главное — этот экзамен. Осталось совсем чуть-чуть поднажать, да?
— Да, мамуль. Кстати, классные серьги. Новые? — постаралась я отвлечь её от своей персоны.
— Новые. Папа подарил. Мне тоже очень понравились. Ну, ладно… — мама хлопнула себя по бёдрам, обтянутым тканью строгой, тёмно-синей юбки и слегка приободрилась. Ты только не переусердствуй, Златуль. От усиленной зубрёжки голова может пойти кругом и всё перемешаться. Позанимайся немного и позови девчонок к нам. Устройте пижамную вечеринку. Мы с папой, всё равно, будем поздно.
— М-м-м… Как интересно… У вас что? Свидание?
— Не совсем — засмеялась мама. — Огановские пригласили в "71Above Restaurant and Skylounge".
— Вот это название! — протянула я и схватилась за изрядно затупившийся, ярко-розовый карандаш, как утопающий за соломинку. Нужно же было хоть что-то сказать, а не просто сидеть с затравленным выражением лица и пытающимся выпрыгнуть из груди сердцем.