— Ты мог бы убежать, но это ничего бы не решило, — Ева нежно провела ладонью по груди супруга, уложила ее туда, где билось его сердце.
— Знаю.
— Твой отец был жесток с тобой, но ты можешь это исправить. Ты можешь быть другим с нашей дочерью…
— Дочерью? У нас будет девочка? — Влад нахмурился.
— Да, — Ева улыбнулась и подняла взгляд на мужа. До сих пор как-то не выдавалось случая об этом сказать. Теперь Гордеев знал. Теперь много зависело только от него.
У Влада почти ничего не болело. Только спина иногда давала о себе знать, и шрамы от пуль остались воспоминанием о случившемся некогда кошмаре. Дорогие врачи, хорошие лекарства и постоянная поддержка сделали свое дело.
Больше месяца Гордеев не появлялся на фирме и чувствовал себя как никогда свободным и спокойным. Не было желания ругаться с кем-то, кричать, гневаться. Влад не испытывал раздражения по каждому поводу, ему не хотелось на ком-нибудь срываться, только бы избавиться от царящей внутри злобы. Внутри воцарилось что-то очень сильно напоминающее гармонию.
Первое время после выписки, мать пыталась к нему приходить, готовить сыну ужины и рассказывать о делах завода, которыми занимался отец, но после недели таких встреч, Влад попросил ее больше этого не делать. Елизавета на сына «обиделась», но Гордеев знал, что она быстро оправится. Стоит только кому-нибудь прислать очередное приглашение на вечеринку, светский или благотворительный вечер или вовсе, на какой-нибудь третьесортный показ мод.
А готовить для него было кому. Ева, которая, казалось, больше не злилась на него и простила все обиды, баловала Гордеева самыми разными блюдами и кулинарные способности супруги превосходили знания матери, почерпанные из интернета.
Виленская заботилась о муже, вытаскивала его погулять, строго следила за тем, чтобы он правильно питался и вовремя принимал все нужные лекарства. Еве удавалось делать это играюче, ненавязчиво. А может быть, Влад просто больше не чувствовал по отношению к ней изначальных презрения и злости.
Ева оказалась другой. Совсем не похожей на тех девушек, что были рядом, начиная с его взрослой жизни. Тем всегда было что-то нужно: его тело, его деньги, его связи, но никогда он сам. А что было нужно Еве, Влад не понимал. Жена говорила что-то про «показать себя настоящего» и веру в то, что он хороший, просто сам не подозревает этого, но Гордеев не желал ударяться в философию.
Ева ему нравилась. С первых минут, как он увидел ее, она показалась Гордееву необычайно красивой и нежной. Влад всегда предпочитал таких: хрупких, робких, женственных и немного неуверенных в себе. Он считал, что последнее очень красит девушку.