— Я лучше тебя знаю, что тебе нужно, а что нет.
Ну да, конечно. Он лучше меня знает, что мне нужно.
— Меня это категорически не устраивает, — продолжает. — Данил, ты должен быть ответственным и дисциплинированным, — повышает голос. — Если я нанимаю на работу человека, чтобы он за тобой смотрел, плачу ему из собственного кармана деньги, ты должен, как минимум, относиться с уважением и к этому человеку, и к деньгам, которые я заплатил.
Я ничего не отвечаю, хотя отец ждет от меня каких-то слов. Несколько секунд мы сидим в тишине, а затем он, видимо, поняв, что я не собираюсь что-то на это говорить, решает продолжить:
— Ты вырос безответственным, расхлябанным и недисциплинированным, — бросает мне это в лицо как обвинение.
— Возможно, если бы моим воспитанием занимался ты, а не какие-то няньки, я бы вырос ответственным, собранным и дисциплинированным.
— Мне некогда заниматься тобой и твоим воспитанием.
Не могу сдержаться и смеюсь, отчего отец становится еще злее.
— Значит, так. Я принял решение. В сентябре ты отправляешься учиться в закрытый интернат, — мой смех как рукой снимает. — Там дают хорошее образование и хорошее воспитание. А еще там очень строгая дисциплина и почти военный порядок. Как раз то, что тебе нужно. К тому же это престижно.
— Что? — не верю своим ушам. — Какой еще интернат?
— В Швейцарии. Очень элитная закрытая школа, которая из таких бездарей, как ты, делает людей. Прямо с начала учебного года ты туда и поедешь.
— Я не поеду! — тут же протестую.
— А тебя никто не спрашивает. Ты свободен, — кивает мне в сторону двери и опускает взгляд к бумагам.
— Слушай, почему ты не бросил меня в роддоме, когда умерла мама? — завожусь и повышаю голос. — Всем было бы легче: и тебе, и мне. Тебе бы не пришлось терпеть головную боль из-за нежеланного ребенка, а мне бы не пришлось все время стараться оправдать твои надежды.
— Ты свободен, — безэмоционально повторяет, даже не отрывая глаз от бумаг.
С шумом отодвигаю стул и выхожу из кабинета, хлопнув дверью из красного дерева так, что она чуть ли не слетает с петель.
Да пошел он!
Не поеду я никуда.
Что он мне сделает? Засунет в самолет силой? Фиг ему! Я сожгу свой загранпаспорт.
Выбегаю из дома во двор и останавливаюсь у фонтана, чтобы перевести дух. В этот момент за калиткой слышатся знакомые шаги и раздается звонок в дверь. Я тут же иду открывать.
— Привет! — Маша так лучезарно улыбается, что я тут же забываю разговор с отцом.
— Привет, — улыбаюсь ей.
— Ты не занят?
— Нет.
— Не хочешь погулять?
— Хочу. Пойдем к реке?
— Давай.
Закрываю за собой калитку, и мы двигаемся в сторону реки. На Маше короткий джинсовый сарафан, а под ним белая майка, на ногах белые кеды. Длинные светлые волосы распущены, на лице макияж. Недавно я обратил внимание, что Машка начала краситься. На мой взгляд, зря. Она и без косметики самая красивая.