Нет, я бы определенно не хотела, чтобы на моих глазах кого-нибудь застрелили!
Особенно такого симпатичного!
— На каком основании угрожаете, господин полицейский?
— Ты не выполняешь моих законных требований!
Этот огромный псих сделал шаг вперед, словно провоцировал мелкого полицая, который выхватил револьвер и опять-таки демонстративно наставил его на громилу.
— В данном случае требования незаконны, поскольку полицейский участок не является частной собственностью. Это общественное место, и вы не можете мне запретить находиться здесь.
— Пошел вон, умник! — заорал полицейский, побагровев, но громила и шага назад не сделал, продолжая гнуть свою линию всё так же подчеркнуто вежливо, хотя его взгляд стал тяжелым и непроницаемым.
— Я хочу поговорить с девушкой.
— НЕ ПОЛОЖЕНО! За эту решетку может заходить только человек при исполнении или такие же задержанные, понял?!
— Да.
Я взвизгнула, отшатнувшись от решетки, когда этот огромный мужчина резко опустил голову вниз, так шарахнув ею по голове полицейского, что отчетливо было слышно, как что-то у кого-то из них хрустнуло.
И судя по тому, как взвыл горе-полицейский, хватаясь за нос, откуда хлестала кровища, с громилой ничего страшного не случилось.
Он спокойно выпрямился, вдруг кивая ошалевшему второму полицейскому на решетку, за которой сидела я с дергающимся глазом:
— Открывай.
Маньяк!
— Не надо его сюда! В другую камеру посадите! — взвизгнула я, вот только совершенно бесполезно.
Второй полицейский явно в эту минуту думал о том, как самому не загреметь на больничную койку, если этот ненормальный случайно не обернется снова. А не о том, что я останусь с ним здесь один на один.
Вот тебе и защитники правопорядка!
Да у него самого руки тряслись от страха, когда он закрывал за громилой дверь, а затем неловко вешал замок, пока громила безмятежно прошел мимо меня, усевшись на приваренную железную скамейку, и уставился так, что у меня по спине мурашки побежали.
Вот ведь черт!
Влипла так влипла.
Разве можно было найти что сказать этому ненормальному типу?
Кто себя так ведет в полицейском участке?
И потом, ежу было понятно, что нашел он меня явно неслучайно.
Скорее всего, следил.
И мне это очень не нравилось.
— Ты кто такой? — буркнула я, будучи уже просто не в состоянии вынести его взгляд, который я не могла рассмотреть из-за тени, что отбрасывал козырек бейсболки, но точно знала, что смотрит он только на меня.
Дело было не в том, что в этой клетке была только я, помимо него самого.
С таким же успехом он мог спокойно смотреть на полицейских, один из которых матюгался и хрипел, захлебываясь кровью, а второй бегал вокруг него и, кажется, не мог понять, чем ему помочь.