Жаль, я не мог ей сказать, что мужчина я только внешне.
А внутри — зверь.
Хищник, о котором она не могла бы даже подумать.
Монстр, которым пугали других неведомых хищников — берсерков и волколаков.
И что я почувствовал всё, что происходило в этом отделении на третьем этаже, стоило мне только подняться сюда.
Здесь пахло смертью.
И отчаянной борьбой за хрупкую жизнь.
Каждую маленькую невинную жизнь этих детей, которых изнутри сжигала страшная болезнь. Опухоль.
Люди называли ее раком.
Я улыбнулся Лилу уверенно и поддерживающее, взяв за руку, чтобы поцеловать в маленькую ладонь.
— Всё будет хорошо, маленький Санта. Идем уже! Дети ждут.
Лили улыбнулась настолько широко и очаровательно, что мое глухое к эмоциям сердце снова предательски дрогнуло.
Что творила со мной эта девчонка с большими задорными глазами и ранимым сердцем, в котором помещалось так много боли и веры?
Куда она спрятала невозмутимого холодного Марса, который всегда отличался ясностью ума?
Марса, который всегда составлял идеальные планы и четко следовал им, не позволяя никому действовать иначе?
Марса, который никогда не опаздывал и всегда держал слово и вот теперь явно тысячу раз был проклят и мысленно расчленен своим эмоциональным братом, пропав на трое суток?
Где был этот Марс?
Было ощущение, что он остался в том клубе, напрочь лишившись памяти.
Потому что то, что я творил сейчас, не входило ни в какие рамки: пел песни с детьми, водил хороводы вокруг украшенной елки, взяв пару ребят на руки, потому что они были настолько слабы, что не могли ходить самостоятельно. А еще слушал два десятка стихов о чудесной зиме и добром Санте, выдавая при этом подарки из большого красного мешка.
Плут мне просто не поверит, если я расскажу, куда пропал и что делал!
Почти трое суток я пытался свести концы с концами и понять, что происходит в жизни Лилу.
И теперь понимал настолько отчетливо, что становилось даже не по себе.
Девушка не просто работала здесь.
Она жила.
На постоянной основе.
В этой самой комнатушке, где была больничная прачечная и всё еще стояли пять старинных больших промышленных стиральных машин, которые, очевидно, работали каждый день.
И не менее старинная одинокая больничная кровать.
Мне хватило минуты, чтобы понять всё это, когда я вошел и ощутил аромат тела Лилу, который стойко витал здесь, несмотря на прохладу и запах стирального порошка.
Чтобы понять, что девушка пыталась обустроить свой скромный быт в этом месте, совершенно не пригодном для жилья.
Стекло в двери было заклеено обычным малярным скотчем.
А вместо замка, которого почему-то не было, стояла обычная металлическая защелка.