Палачам никогда не была нужна медицина.
У нас она была своя — наша кровь и дары природы, которые мы использовали в случаях, когда не могли справиться сами.
Поэтому у меня не сразу получилось раскрыть осторожно шприц, при этом случайно не сломав его.
В вену себе я бы вряд ли смог попасть с первого раза, поэтому набрал кровь из руки и затем убрал иголку, чтобы ввести ее в специальное отверстие катетера на сгибе руки Лео.
— Держись, парень, — прошептал я мальчику, приседая на корточки и отмечая про себя, что постепенно его дыхание становится ровным и размеренным, словно теперь он по-настоящему засыпал, а не пребывал в бессознательном состоянии. — Утром мы решим все вопросы, и ты поправишься окончательно, а сейчас просто спи и жди меня, хорошо? Ты поправишься, Лео! Это я тебе говорю, как зверь зверю. Ты нужен своей сестре. Очень.
Я знал, что Лео меня услышал.
И почувствовал, что теперь они с Лилу не одни.
Теперь у них есть я — большой Санта с большой загадкой внутри, о которой они не догадывались.
— Вам нельзя входить сюда, — заглянула в палату одна из медсестер, прошептав тихо, но совсем без попытки поругать большого мужчину, который ошивался в их отделении, как у себя дома.
Странно, что никто не пытался выгнать меня или сказать хоть раз, что у меня нет права находиться здесь.
Лилу называла ее Рания.
— Лео необходима операция? — обратился я к ней, когда вышел в пустой коридор, на что девушка кивнула с тяжелым вздохом и сцепила руки, которые подрагивали от переживаний.
И всё же остались еще хорошие люди.
Я был рад понимать это и знать, что они были рядом с Лилу в это непростое время.
— Да. И теперь очень срочно. Но всё не так просто…
Я нахмурился, с высоты своего роста всматриваясь в глаза девушки.
— В чем сложность?
— Для каждого ребенка нужно подобрать донора, который будет максимально подходить, а иначе смысла в операции по пересадке костного мозга просто не будет…
Сердце пропустило удар, но я не позволил себе измениться в лице.
— У Лео нет такого донора?
— В том-то и дело, что есть. Мы стараемся подбирать доноров для каждого ребенка задолго до самой операции. Но многие из малышей до операций не успевают доживать, потому что квоты выделяются крайне редко, а у родственников, как правило, нет таких огромных денег, чтобы оплатить…
— Сколько нужно денег?
— Много… — тяжело и с дрожью выдохнула Рания. — Очень много. Мы собираем деньги как можем. Откладываем всем отделением, но за год мы не собрали даже десятой части.
— Кто знает точную сумму?
— Заведующий отделением.
— Деньги будут утром, — кивнул я серьезно и уверенно девушке, чье лицо вытянулось от шока, а я поспешил вперед, чтобы больше не терять ни секунды.