Я охрипла от собственного сбивчивого дыхания, содрогаясь от наслаждения слишком яркого и горчично-сладкого, чтобы быть в силах выдохнуть хоть один звук, кроме судорожных стонов.
В какой-то момент мне казалось, что тело просто разорвет на сотню воспламененных кусочков, а я буду возрождаться каждый раз в его руках, словно феникс.
Я скребла короткими ноготками по стене со стоном:
— Не могу больше!..
Тело содрогалось от яркой вспышки очередного оргазма, когда Марс резко сменил свое положение и теперь оказался сзади, припечатав меня к кровати так, что в приподнятом состоянии осталась только попка.
Он вошел в меня резко, наполняя сразу и до самого предела, отчего я ахнула и задрожала, потому что волны нереального экстаза никак не сбавляли оборотов, а накатывали по нарастающей.
Марс двигался быстро и резко, но не причинял боли. Не задевал той самой точки, после которой становилось неприятно и страшно.
В какой-то момент мне даже показалось, что между его бедрами и моими ягодицами — его кулак, сжимающий внушительное возбуждение, но в таком состоянии наверняка я это не понимала.
Я, честно говоря, никогда не понимала того, что некоторые девушки кричат во время секса.
А теперь поняла.
Потому что оргазм накрыл такой волнищей, что перед глазами просто потемнело!
Я в буквальном смысле стекла по подушкам, распластавшись, влажная от пота и совершенно охрипшая от стонов, пока мое тело дрожало и сжималось в конвульсиях накатывающей страсти.
И это, черт побери, было просто непередаваемо мощно!
— Ты как, конфетка?
Марс повернул меня на спину и навис сверху, легко целуя в кончик губ.
— Словно в космосе побывала! — ошеломленно и восхищенно выдохнула я, видя его широкую улыбку и пронзительный цепкий взгляд.
* * *
Я спала так, что проснулась от собственного сладкого сопения.
И не сразу сообразила, где я и почему так непривычно удобно и хорошо.
Но мысли тут же вспорхнули радостными яркими пташками, напоминая о последних событиях в моей жизни, о доме Марса и его заботе — и я широко улыбнулась, потому что тут же почувствовала его рядом.
— Выспалась? — прозвучал его голос рядом, и я перевернулась набок, чтобы тут же обнять за мощный и, как всегда, горячий торс, блаженно и сонно протянув:
— О-о-о да-а-а! На твоей волшебной марсианской кровати спится как в раю!
Мужчина тихо рассмеялся, глядя на меня так сладко и радостно, что я даже смутилась.
Он словно любовался мной в собственных руках и на своей постели и находил в этом нечто уютное и завораживающее для себя.
А я краснела и широко улыбалась, потому что чувствовала себя такой непозволительно счастливой, что казалось — скоро я проснусь и пойму, что это был всего лишь сон.